*
Мне приснился человек в строгом сером костюме с круглым черным значком с багровым профилем Ленина. Разрешите представиться! - сказал он и показал мне маленькую красную книжечку. Я предложил ему присесть, и он присел, но не на антикварное кресло, а рядом с ним, и все время разговора сидел орлом, кроме того он закурил сигарету "Прима" - я узнал эту пачку!- и периодически стряхивал пепел и сплевывал на туркменский ковер начала ХХ века.
- Я пришел к вам передать прощальный привет от Майора Валерьевича - сказал мой гость.
- Вы имеете в виду Меера Вольфа? - спросил я.
- А для чего Вам знать, кого я имею в виду? Лишняя информация вредна. Повторяю - я привез Вам прощальный привет от Майора Валерьевича.
- Он что, умер? - спросил я.
- Мы никогда не говорим "умер" жестко сказал гость.
- А как Вы говорите?
- Мы говорим: "Навсегда скрылся от наружного наблюдения".
- Понял - сказал я и проснулся.
В комнате стоял густой запах табака с примесью серы. На ковре был рассыпан пепел от сигареты. Более того, пустая пачка "примы" валялась тут же. На столике в стиле ро-ко-ко-ку-ка-ре-ку лежало две папки. В одной было мое оперативное дело из Углового Здания, в другой - моя история болезни из Третьего Отделения Одесской психушки, исписанная витиеватым архаичным почерком доктора Бенкендорфа.
Да, забыл сказать - я ведь давно сошел с ума, и не от нарушения обмена нейротрансмиттеров, а от любви, и не к кому-нибудь, а к Одесской Интеллигенции.
*
Снилась Одесская Интеллигенция в ватнике, с муфтой из трех хвостов чернобурки и китайским веером. Никакой иной одежды на ней не было.
Сейчас же сними ватник! - потребовал я.
-Не могу! - печально сказала она - для этого мне придется отложить муфту и изменить своим принципам.
Мне приснился человек в строгом сером костюме с круглым черным значком с багровым профилем Ленина. Разрешите представиться! - сказал он и показал мне маленькую красную книжечку. Я предложил ему присесть, и он присел, но не на антикварное кресло, а рядом с ним, и все время разговора сидел орлом, кроме того он закурил сигарету "Прима" - я узнал эту пачку!- и периодически стряхивал пепел и сплевывал на туркменский ковер начала ХХ века.
- Я пришел к вам передать прощальный привет от Майора Валерьевича - сказал мой гость.
- Вы имеете в виду Меера Вольфа? - спросил я.
- А для чего Вам знать, кого я имею в виду? Лишняя информация вредна. Повторяю - я привез Вам прощальный привет от Майора Валерьевича.
- Он что, умер? - спросил я.
- Мы никогда не говорим "умер" жестко сказал гость.
- А как Вы говорите?
- Мы говорим: "Навсегда скрылся от наружного наблюдения".
- Понял - сказал я и проснулся.
В комнате стоял густой запах табака с примесью серы. На ковре был рассыпан пепел от сигареты. Более того, пустая пачка "примы" валялась тут же. На столике в стиле ро-ко-ко-ку-ка-ре-ку лежало две папки. В одной было мое оперативное дело из Углового Здания, в другой - моя история болезни из Третьего Отделения Одесской психушки, исписанная витиеватым архаичным почерком доктора Бенкендорфа.
Да, забыл сказать - я ведь давно сошел с ума, и не от нарушения обмена нейротрансмиттеров, а от любви, и не к кому-нибудь, а к Одесской Интеллигенции.
*
Снилась Одесская Интеллигенция в ватнике, с муфтой из трех хвостов чернобурки и китайским веером. Никакой иной одежды на ней не было.
Сейчас же сними ватник! - потребовал я.
-Не могу! - печально сказала она - для этого мне придется отложить муфту и изменить своим принципам.