***
Не ходи по следу в холодном прахе Луны.
Споткнешься о луноход или об американский флаг.
Не ходи на земле по следу - опалены
наши просторы и всюду таится враг.
Он почистил зубы, он заточил клыки,
он жмется брюхом к земле, готовясь к прыжку.
А дали Луны не то чтобы далеки,
но тоже небезопасны - побереги башку.
Там копошится душа, и что нам поделать с ней,
Там бродят расхожие мысли, сбиваясь в стада,
а ты, пастырь бедный, не можешь мыслить ясней,
темно на душе, и ты не смотри туда.
Куда торопиться? Но шепчешь: скорей, скорей!
Куда тебе больше? Но шепчешь: хватай, хватай!
Господь говорит:" ты - худший из созданных Мною зверей,
и толпы подобных тебе ужаснее волчьих стай.
И руки твои гребут и очи всегда голодны,
и кровь на губах твоих, и в мыслях твоих - разбой.
И мысли твои слышны, и деянья твои - видны,
но Я еще не решил, как поступить с тобой."
Не ходи по следу в холодном прахе Луны.
Споткнешься о луноход или об американский флаг.
Не ходи на земле по следу - опалены
наши просторы и всюду таится враг.
Он почистил зубы, он заточил клыки,
он жмется брюхом к земле, готовясь к прыжку.
А дали Луны не то чтобы далеки,
но тоже небезопасны - побереги башку.
Там копошится душа, и что нам поделать с ней,
Там бродят расхожие мысли, сбиваясь в стада,
а ты, пастырь бедный, не можешь мыслить ясней,
темно на душе, и ты не смотри туда.
Куда торопиться? Но шепчешь: скорей, скорей!
Куда тебе больше? Но шепчешь: хватай, хватай!
Господь говорит:" ты - худший из созданных Мною зверей,
и толпы подобных тебе ужаснее волчьих стай.
И руки твои гребут и очи всегда голодны,
и кровь на губах твоих, и в мыслях твоих - разбой.
И мысли твои слышны, и деянья твои - видны,
но Я еще не решил, как поступить с тобой."