***
О Тебе возрадуются люди живые, ничтоже
сумняшеся, город ликует в цветах и флагах.
Но в смерти нет памяти о Тебе, ты слышишь, о Боже,
во гробе кто воспомнит о деяньях Твоих и благах?
Так говорит псалом, который сам Ты в уста Давиду,
слуге Твоему, вложил чтобы пел и играл на струнном орудье.
Ты всевидящ, но нам позволяешь скрыться из виду.
Даже Каин и тот человек в пустыне и на безлюдье.
Говорили древние старцы, Ты держишь души в Шеоле,
где полный штиль и туман - ни ясности ни волненья.
Нам нас учат небытию, как алгебре в средней школе,
мы все понимаем, но незачем составлять уравненья.
О Тебе возрадуются люди живые, ничтоже
сумняшеся, город ликует в цветах и флагах.
Но в смерти нет памяти о Тебе, ты слышишь, о Боже,
во гробе кто воспомнит о деяньях Твоих и благах?
Так говорит псалом, который сам Ты в уста Давиду,
слуге Твоему, вложил чтобы пел и играл на струнном орудье.
Ты всевидящ, но нам позволяешь скрыться из виду.
Даже Каин и тот человек в пустыне и на безлюдье.
Говорили древние старцы, Ты держишь души в Шеоле,
где полный штиль и туман - ни ясности ни волненья.
Нам нас учат небытию, как алгебре в средней школе,
мы все понимаем, но незачем составлять уравненья.