заметки

ШАПКА АЛЬМАНАХА

И еще было чудо в Одессе в девяностые. Из Израиля вернулся эмигрант. Почему-то таких людей встречали, как богов, спустившихся с Олимпа. Этот приехал с большими литературными планами - издавать газету, которая затмит тогдашнюю "Литературку". У него даже было готово название "Шапка Альманаха". Наша знакомая, Ольга, начала собирать авторский коллектив.
Мы с О. получили приглашение. Наш общий друг, уже до того приглашенный, ходил вокруг будущего редактора и объяснял ему, что брать нас на работу не следует. Но редактор нас взял. То был крайне самоуверенный графоман. Его реальная цель была напечатать в газете свой роман, иллюстрации к которому нарисовала его жена. Иллюстрации были лучше романа. Но все же очень плохи. Этот человек излучал такой поток нарциссизма и самоуверенности, что ему дали много денег нефтеносные бизнесмены Одессы. Затмить московскую газету? Это было соблазнительно!
Презентация состоялась в золотом зале Литмузея. То есть, газеты еще не было, а презентация была - со всеми телеканалами и фуршетом - для нужных людей и редактора. Помещение у редакции было классным.
Редактор ходил по коридору, громко говоря фразы типа: что тут делает высоколобый Херсонский (фамилии менялись!). Я его (ее) уволю. Вскоре нам раздали первую зарплату - 150 зеленых - по тем временам - состояние. Это - первая и последняя - сказал я друзьям. И не ошибся.
Первый номер "шапки" был чудовищным (второй - еще хуже). Но его привезли в Мск и устроили там пышную презентацию.
Газета была, что называется, не товар. Настолько "не товар", что даже с ананасами и икрой есть ее было невозможно.
До нефтеносных магнатов дошло. Волшебная дверца захлопнулась. Редактор растворился в одесском воздухе.
Экземпляр газеты храню, как память о том легендарном времени.
Не называю фамилию редактора по одной простой причине. Он - однофамилец и тезка одного московского поэта, которого я люблю. Не хочу, чтоб на него подумали.

verses

памяти Бориса Вайна

я говорил возьмите мальчика на работу
он отвечал оставь еврейские мансы
я возьму из русских ребят кого-то
не семи пядей во лбу но у этих есть шансы

и он взял хорошего парня с нормальной пятой графою
а сколько пядей во лбу не считал но не семь уж точно
пора бы это забыть все заросло травою
тот кого не взяли год как умер никому не помочь но

что случилось с тем кого взяли понятия не имею
жив или умер женат или в разводе
к работодателю я приходил как еврей к еврею
из наших экс нострис как говорят в народе

тот кого не взяли работал любил мотался
в командировках в молдавию туркмению и куда-то
жил-был ни с чем и ни с чем остался
но с чем осталось все то что тогда было взято

это было время когда поэт лебезил перед графоманом
когда вольное слово было не вытащить из зажима
кто ходил с партбилетом не ходил с порожним карманом
свободу держали крепко но свобода неудержима