
***
Советским детям дарили немецких кукол,
умеющих на все закрывать глаза.
На каждом столбе закреплен был говорящий рупор.
По старой стене понималась, цепляясь, лоза.
Без креста остался золоченый церковный купол.
Стояло жаркое лето. Собиралась гроза.
Да мало ли что на свете происходило.
Не вспомнить, что в голову детям народов взбрело.
Но Солнце было светило и ярко светило.
А город тускнел и рушился , преобразуя село.
Рядом с котом в мешке успешно пряталось шило.
С визгом впивалось в доску электрическое сверло.
Все равно доска гробовая, обитая крепом,
или доска почета на которой все заодно.
Жизнь пахла палой листвою и подгнившим совдепом.
Расплывалось на карте красное масляное пятно.
Я жил в этом мире прокуренном и нелепом.
Я нырял в ластах и маске и видел морское дно.
Там ползали раки-отшельники в конусах от улиток.
Желтые крабики зарывались в донный песок.
Тротуары были покрыты квадратами лавовых плиток.
В гастрономах за десять копеек наливали томатный сок.
Плакаты на стенах обещали мир и избыток.
Счастье на горизонте. Остался последний бросок.
Остался стандартный набор воспоминаний детских.
Потом паспорта получали. Голосовали "за".
Главное было не делать движений резких.
А то забодает страшна коза-дереза.
Хорошо, что нам дарили кукол немецких,
а куклы умели на все закрывать глаза.