borkhers | verses

***

Синий цыпленок, детские лапки задрав,
смиренно лежит на холодных железных весах.
Тот, кто резал его, был, вероятно, неправ.
Хоть человек, а не лучше волка в лесах.
По природе мужчина удоборасположен греху.
Оспины на щеках, рыльце в пуху,
кровь запеклась на усах.

Хороши и бабы - ну хоть на эту взгляни,
у нее на лобке надпись - надежду похорони,
всяк входящий сюда, а всяк выходящий - знай,
лучше б тебе не родиться вперед головой,
впрочем, вольному воля, спасенному - рай,
рожденному - голод, инстинкт половой,
казарма, нары, марш полковой,
горе - хлебни через край.

Вольная воля, горькое горе, криком кричи,
сам умирай, и детей своих научи,
при случае рядом церквушка, можно отпеть
Божья раба такого-то, гулкая медь
небольшого колокола, язычок свечи
лицо освещает снизу, нищенка в уголке,
крашенки-писанки, сладкие куличи,
роспись на потолке.

Книга - воском и кровью закапанные листы,
скороговорка чтеца, и не видно конца
дальней дороге, разросшиеся кусты
по краю оврага, воду не пить с лица,
ни, тем более, с лика. Тщеты, нищеты
хватит на всех, по маршруту базар-вокзал
грохочет трамвай, успокойся, все будет как Ты
задумал, но не сказал.