![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Блюз судного дня
Бог милостив. Счастливы лжец, насильник и хам,
поскольку Бог их судит не по грехам.
Ну разве только немного пройтись по верхам.
Бог простит и эсесовца, и следователя ГубЧК,
и бесстыдника, у которого от пощечины не горит щека,
воровитого генерала и такого же денщика.
Бог простит, мы не судим, поскольку судить не нам,
нам жить в четырех стенах, привыкать к четырем стенам.
Мы безымянны, но Бог нас знает по именам.
Мы бесхребетны, Господь - это наш хребет.
Мы в беде, но Господь избавляет от бед.
Молитва на завтрак, и обет на обед.
Бог простит бюрократа с папкою для бумаг,
Бог не судит черного мага за то, что он черный маг.
И того, кто вел, и кого вели на расстрел в овраг.
Бог судит тех, кто думал не то, кто стонал в бреду,
кто грыз себя, кто знал, что смерть у него в роду,
кто знал, что виновен, и готовил себя к Суду.
Кто сам пришел, на скамью подсудимых сел,
кто при словах "Суд идет!", бледнел, словно школьный мел,
кто хотел отмыться добела, но не сумел.
Это всего лишь я, мой Боже, к Тебе иду, семеня.
Это всего лишь грустный блюз, мама, это блюз Судного Дня,
Это всего лишь просьба - "прости меня!"
Бог милостив. Счастливы лжец, насильник и хам,
поскольку Бог их судит не по грехам.
Ну разве только немного пройтись по верхам.
Бог простит и эсесовца, и следователя ГубЧК,
и бесстыдника, у которого от пощечины не горит щека,
воровитого генерала и такого же денщика.
Бог простит, мы не судим, поскольку судить не нам,
нам жить в четырех стенах, привыкать к четырем стенам.
Мы безымянны, но Бог нас знает по именам.
Мы бесхребетны, Господь - это наш хребет.
Мы в беде, но Господь избавляет от бед.
Молитва на завтрак, и обет на обед.
Бог простит бюрократа с папкою для бумаг,
Бог не судит черного мага за то, что он черный маг.
И того, кто вел, и кого вели на расстрел в овраг.
Бог судит тех, кто думал не то, кто стонал в бреду,
кто грыз себя, кто знал, что смерть у него в роду,
кто знал, что виновен, и готовил себя к Суду.
Кто сам пришел, на скамью подсудимых сел,
кто при словах "Суд идет!", бледнел, словно школьный мел,
кто хотел отмыться добела, но не сумел.
Это всего лишь я, мой Боже, к Тебе иду, семеня.
Это всего лишь грустный блюз, мама, это блюз Судного Дня,
Это всего лишь просьба - "прости меня!"
