М. не узнал бы местности - 6
May. 13th, 2006 03:32 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
borkhers*
Читая лекции по истории психологии, я всегда говорю о том, что медицинская терминология унаследовала психологические свойства заклинаний. Звучная, малопонятная непосвященным, часто – совершенно бессмысленная. Больной не может говорить, но понимает речь. Доктор назовет это состояние моторной афазией. Афазия, в конце концов, всего лишь, греческое слово, обозначающее именно тот несомненный факт, что пациент не может говорить. Это видит любой, но НАЗВАТЬ это может лишь врач. Перефразируя Мандельштама, модно сказать: «и сладок нам лишь называнья миг». Даже вызывающий ужас у студентов термин «апрактоагнозия» не означает ничего такого, чего не заметил бы у больного просто наблюдательный человек: неспособность распознавать часть пространства (чаще всего – левую) плюс неспособность планировать движения в левых конечностях. То же с названием лекарств. Народ благоговеет перед непонятными словами, иногда пытаясь их приручить, одомашнить.
*
Популярный транквилизатор элениум пожилые бабушки норовили назвать то оленем, то Лениным.
*
Магия терминов и названий предназначена для людей внешних, медики просто обязаны знать цену своим заклинаниям. Но слова часто сильнее знаний. «Антиоксидант», «Микроэлемент» - звучит почти как названия драгоценных камней. Медики также могут попасть под власть терминов.
М. несомненно попался. Он произносил подобные слова как бы с большой буквы. То, чего делать не следует.
*
Клянусь врачом Аполлоном и его дочерьми Гигиеей и Панакеей…
*
Гигиеей (гигиеной) врачи часто пренебрегают. А Панакея (панацея) у каждого своя.
*
Панакеей М. была розовая водичка – раствор солей хрома и кобальта. Он назначал эти капли всем.
*
- А что Вам назначил профессор?
- А щось такэ прозорэ, розовэнькэ… Як ота вода.
Вопроса можно было бы и не задавать.
*
Однажды, я спросил у М., назначил ли он пациенту ноотропил, М. ответил почти серьезно: «За ноотропилом пусть он ходит к Д.И. А я назначаю хром и кобальт». А потом добавил: «Вы потом поймете, когда врач стареет, к нему приходят как к источнику минеральных вод. Когда приезжаешь в Трускавец, уже знаешь, что пить будешь нафтусю, а не боржоми. Не разочаровывайте клиентов!».
*
Позже я прочел об экстравагантном психотерапевте Милтоне Эриксоне забавную историю. Он лечил энурез у взрослых шоковыми методами, например, требовал, чтобы прежде чем лечь спать они мочились на кровать и ложились на мокрые простыни.
Как-то к Эриксону пришел пациент с иной формой энуреза, требующей медикаментозного лечения. Когда Эриксон выписал ему таблетки, пациент пришел в ярость: «Таблетки мне мог бы выписать любой врач! А я пришел к великому Эриксону!»
Пациент явно ждал чего-то иного. Именно об этом, вероятно, и говорил М.
Читая лекции по истории психологии, я всегда говорю о том, что медицинская терминология унаследовала психологические свойства заклинаний. Звучная, малопонятная непосвященным, часто – совершенно бессмысленная. Больной не может говорить, но понимает речь. Доктор назовет это состояние моторной афазией. Афазия, в конце концов, всего лишь, греческое слово, обозначающее именно тот несомненный факт, что пациент не может говорить. Это видит любой, но НАЗВАТЬ это может лишь врач. Перефразируя Мандельштама, модно сказать: «и сладок нам лишь называнья миг». Даже вызывающий ужас у студентов термин «апрактоагнозия» не означает ничего такого, чего не заметил бы у больного просто наблюдательный человек: неспособность распознавать часть пространства (чаще всего – левую) плюс неспособность планировать движения в левых конечностях. То же с названием лекарств. Народ благоговеет перед непонятными словами, иногда пытаясь их приручить, одомашнить.
*
Популярный транквилизатор элениум пожилые бабушки норовили назвать то оленем, то Лениным.
*
Магия терминов и названий предназначена для людей внешних, медики просто обязаны знать цену своим заклинаниям. Но слова часто сильнее знаний. «Антиоксидант», «Микроэлемент» - звучит почти как названия драгоценных камней. Медики также могут попасть под власть терминов.
М. несомненно попался. Он произносил подобные слова как бы с большой буквы. То, чего делать не следует.
*
Клянусь врачом Аполлоном и его дочерьми Гигиеей и Панакеей…
*
Гигиеей (гигиеной) врачи часто пренебрегают. А Панакея (панацея) у каждого своя.
*
Панакеей М. была розовая водичка – раствор солей хрома и кобальта. Он назначал эти капли всем.
*
- А что Вам назначил профессор?
- А щось такэ прозорэ, розовэнькэ… Як ота вода.
Вопроса можно было бы и не задавать.
*
Однажды, я спросил у М., назначил ли он пациенту ноотропил, М. ответил почти серьезно: «За ноотропилом пусть он ходит к Д.И. А я назначаю хром и кобальт». А потом добавил: «Вы потом поймете, когда врач стареет, к нему приходят как к источнику минеральных вод. Когда приезжаешь в Трускавец, уже знаешь, что пить будешь нафтусю, а не боржоми. Не разочаровывайте клиентов!».
*
Позже я прочел об экстравагантном психотерапевте Милтоне Эриксоне забавную историю. Он лечил энурез у взрослых шоковыми методами, например, требовал, чтобы прежде чем лечь спать они мочились на кровать и ложились на мокрые простыни.
Как-то к Эриксону пришел пациент с иной формой энуреза, требующей медикаментозного лечения. Когда Эриксон выписал ему таблетки, пациент пришел в ярость: «Таблетки мне мог бы выписать любой врач! А я пришел к великому Эриксону!»
Пациент явно ждал чего-то иного. Именно об этом, вероятно, и говорил М.
