***
Восьмилетним ребенком он взошел на престол,
царствование его длилось тридцать один год.
Сам Господь на него указал перстом -
вот кто расчистит Город, вот кто наставит народ.
Вот кто будет ходить путями Моими, не уклонясь ни на шаг -
ни вправо, ни влево, истинно вам Говорю!
Не смейтесь, да, конечно, малыш, но в таких малышах
есть упрямство и детская жесткость - все, что нужно царю.
Мальчик с неровной челкой, штанишках, чулках нитяных
садится на трон, болтает ногами в сандаликах, говорит:
да уничтожатся идолы и кто уповает на них,
да будет срублен священный дуб, и холм до основания срыт.
Куклу сжигает: она - тоже идол и тоже горит дотла,
жрецов Ваала велит сбросить в реку с моста.
Да будет земля такой, какою она была
до начала Творенья - безвидна, безгрешна, пуста.
Восьмилетним ребенком он взошел на престол,
царствование его длилось тридцать один год.
Сам Господь на него указал перстом -
вот кто расчистит Город, вот кто наставит народ.
Вот кто будет ходить путями Моими, не уклонясь ни на шаг -
ни вправо, ни влево, истинно вам Говорю!
Не смейтесь, да, конечно, малыш, но в таких малышах
есть упрямство и детская жесткость - все, что нужно царю.
Мальчик с неровной челкой, штанишках, чулках нитяных
садится на трон, болтает ногами в сандаликах, говорит:
да уничтожатся идолы и кто уповает на них,
да будет срублен священный дуб, и холм до основания срыт.
Куклу сжигает: она - тоже идол и тоже горит дотла,
жрецов Ваала велит сбросить в реку с моста.
Да будет земля такой, какою она была
до начала Творенья - безвидна, безгрешна, пуста.