verses

***

крестчатые ризы черно-белый омофор
высокие залысины чуть вбок направлен взор
помолись увидишь чудо кончен разговор

выпирают скулы благодать не пить с лица
он попросит сына тот попросит у отца
ангел проведет за ручку от начала до конца

кончен разговор зато молчанье началось
длится длится хоть полслова самому небось
или тошно или страшно привыкать пришлось

сад конечно райский да высокий забор
за забором птичий посвист золотой собор
крестчатые ризы черно-белый омофор

verses

***

крестчатые ризы черно-белый омофор
высокие залысины чуть вбок направлен взор
помолись увидишь чудо кончен разговор

выпирают скулы благодать не пить с лица
он попросит сына тот попросит у отца
ангел проведет за ручку от начала до конца

кончен разговор зато молчанье началось
длится длится хоть полслова самому небось
или тошно или страшно привыкать пришлось

сад конечно райский да высокий забор
за забором птичий посвист золотой собор
крестчатые ризы черно-белый омофор

Из пустого журнала

From: [info]augentauschung
2009-08-21 03:21 am (UTC)

Уже потерли? ну-ну.

Да,разумеется, - поэт не хуже обидчивых человеков с ушами:

Умер Полонский. Я знал его близко. Сегодня его сожгут — носатого, длинноволосого, коренастого, краснолицего, пылкого. У него не было высшего чутья литературы; как критик он был элементарен, теоретик он тоже был домотканый, самоделковый, стихов не понимал и как будто не любил, но журнальное дело было его стихией, он плавал в чужих рукописях, как в море.

Можете взять себе, хоть он никакой и не выкрест. А Якова Петровича не трогайте - не хотите, чтобы Вас обижали, не оскорбляйте памяти тех, кто уже не может Вам ответить.

(borkhers
[User Picture] From: [info]borkhers
2009-08-21 03:35 am (UTC)

ну конечно, потер. И опечатки, между прочим, исправил. И Якова Петровича на место вернул (использовал, увы, малодостоверный источник). Никого оскорблять и не думал - а то, что комменты Ваши идут из пустого журнала, созданного три дня назад - так не впервые же мне подобное получать.
Но Вы, господин Обман Зрения, человек знающий, владеете высоким штилем, Фауста в подлиннике читаете. Хорошее дело, скажу я Вам...

[User Picture] From: [info]augentauschung
2009-08-21 03:44 am (UTC)

Ниже ответил, одновременно с Вами. Ну читаю, уж извините. Не в переводе ж Пастернака его читать, издеваетесь что ли? А паспортные данные не приложены, так как от налоговой инспекции скрываюсь - у всех, понимаете ли, свои трудности.



[User Picture] From: [info]borkhers
2009-08-21 11:16 am (UTC)
Select: Delete Screen Freeze Track This

(Link)
Да не от инстпекции Вы скрываетесь, а от нормального диалога, как любая маска, любой аноним.
(Reply) (Parent) (Thread)

[User Picture] From: [info]augentauschung
2009-08-21 04:06 pm (UTC)

А Вы его заслуживаете? Интеллектуальная честность у Вас есть? Безжалостность к себе? Любовь к литературе (а не к себе в литературе и не к своей стае в литературе)? Слова "Россия" и "русская словесность" вызывают ли в душе Вашей хоть что-нибудь, кроме корчей? Не дождетесь.
(

[User Picture] From: [info]borkhers
2009-08-21 04:24 pm (UTC)
Select: Delete Screen Freeze Track This

(Link)
Вы, пожалуй не Обман Зрения, а самообман. Трудно быть вместилищем для ваших проекций. Я ученый - в иной области, и интеллектуальная честность - один из основных моих принципов. Чужие стихи читаю чаще, чем свои - начиная с Ломоносова и Полоцкого. Корчей у меня не вызывают даже Ваши слова, хотя, признаюсь, Вы порядком меня разозлили. Если назвать литературную группу стаей и доблесть, то весьма небольшая. А то, что я верен дружбе, так извините - я и врагов пытаюсь любить, а друзей - и подавно.
Вы ведь тоже представляете литературную группу.
И оставайтесь в ней. Попрощаемся. Захотите поговорить - заведите новый журнал и постараятесь улучшить свои манеры, которые плохо согласуются с отменной Вашей образованностью.
(Reply) (Paren

Из пустого журнала

From: [info]augentauschung
2009-08-21 03:21 am (UTC)

Уже потерли? ну-ну.

Да,разумеется, - поэт не хуже обидчивых человеков с ушами:

Умер Полонский. Я знал его близко. Сегодня его сожгут — носатого, длинноволосого, коренастого, краснолицего, пылкого. У него не было высшего чутья литературы; как критик он был элементарен, теоретик он тоже был домотканый, самоделковый, стихов не понимал и как будто не любил, но журнальное дело было его стихией, он плавал в чужих рукописях, как в море.

Можете взять себе, хоть он никакой и не выкрест. А Якова Петровича не трогайте - не хотите, чтобы Вас обижали, не оскорбляйте памяти тех, кто уже не может Вам ответить.

(borkhers
[User Picture] From: [info]borkhers
2009-08-21 03:35 am (UTC)

ну конечно, потер. И опечатки, между прочим, исправил. И Якова Петровича на место вернул (использовал, увы, малодостоверный источник). Никого оскорблять и не думал - а то, что комменты Ваши идут из пустого журнала, созданного три дня назад - так не впервые же мне подобное получать.
Но Вы, господин Обман Зрения, человек знающий, владеете высоким штилем, Фауста в подлиннике читаете. Хорошее дело, скажу я Вам...

[User Picture] From: [info]augentauschung
2009-08-21 03:44 am (UTC)

Ниже ответил, одновременно с Вами. Ну читаю, уж извините. Не в переводе ж Пастернака его читать, издеваетесь что ли? А паспортные данные не приложены, так как от налоговой инспекции скрываюсь - у всех, понимаете ли, свои трудности.



[User Picture] From: [info]borkhers
2009-08-21 11:16 am (UTC)
Select: Delete Screen Freeze Track This

(Link)
Да не от инстпекции Вы скрываетесь, а от нормального диалога, как любая маска, любой аноним.
(Reply) (Parent) (Thread)

[User Picture] From: [info]augentauschung
2009-08-21 04:06 pm (UTC)

А Вы его заслуживаете? Интеллектуальная честность у Вас есть? Безжалостность к себе? Любовь к литературе (а не к себе в литературе и не к своей стае в литературе)? Слова "Россия" и "русская словесность" вызывают ли в душе Вашей хоть что-нибудь, кроме корчей? Не дождетесь.
(

[User Picture] From: [info]borkhers
2009-08-21 04:24 pm (UTC)
Select: Delete Screen Freeze Track This

(Link)
Вы, пожалуй не Обман Зрения, а самообман. Трудно быть вместилищем для ваших проекций. Я ученый - в иной области, и интеллектуальная честность - один из основных моих принципов. Чужие стихи читаю чаще, чем свои - начиная с Ломоносова и Полоцкого. Корчей у меня не вызывают даже Ваши слова, хотя, признаюсь, Вы порядком меня разозлили. Если назвать литературную группу стаей и доблесть, то весьма небольшая. А то, что я верен дружбе, так извините - я и врагов пытаюсь любить, а друзей - и подавно.
Вы ведь тоже представляете литературную группу.
И оставайтесь в ней. Попрощаемся. Захотите поговорить - заведите новый журнал и постараятесь улучшить свои манеры, которые плохо согласуются с отменной Вашей образованностью.
(Reply) (Paren

Прекрасная подборка Людмилы Херсонской

она же pernata_fogel на сайте "На середине мира"
Спасибо Наталье Черных!

вот что пишет Наталья о стихах Пернаты:

*
Есть стихи, автором которых не хочется быть, но вот отчего-то с ними соглашаешься, как будто это написано тобой. Узнаёшь до мелочей все свои мелкие и крупные муки, сомнения и волнения. Узнаёшь свой мир, хотя бы он был изображён в совсем другой стилистике. Такие стихи, а с ними встречаешься очень редко, оставляют ощущение больше, чем живое. Это (без скидок и оговорок) встреча с потусторонним. Именно такое чувство было у меня при чтении и вёрстке стихов Людмилы Херсонской. Мне думается, эти стихи для меня сразу же вошли в очень высокие и вместе трудные сферы словесности. Они будто корявы, неряшливы, угловаты, как Тальони. Их немного, они будто боятся сами себя, но нет. Офелия без страха вошла к королеве и без страха же вошла в реку. Мне очень близко то, о чём эти стихи. Холодное, трудное до головокружения течение времени, ощущение себя с ним один на один - ребёнком. И от этого - ребёнком, девочкой - никуда не деться. Однако поэзия Херсонской совсем не о том, что в каждой женщине до самой смерти живёт маленькая царевна. Это как раз и называю "вечной девочкой". Героиня Херсонской - дитя потустороннее, это видение души, собеседование с нею. Героиня разговаривает с домом, садом, оврагом, рекой - едва ли не чаще, чем с живыми людьми. И ей лучше понятен язык усопших, а живых эта героиня побаивается. Потому, наверно чувствует родство со странными персонажами, почти оборотнями: бомж, утопленник, невидимый житель подвала. Наблюдает их со стороны, с большого расстояния, но так сочувственно, как не смогли бы другие. Не жалея, а именно улавливая общее. Что нравится: в этих стихах, как бы созданных для повышенной интонации (и спекуляции), всё внутри совсем иначе. Интонация не повышена, наоборот, почти будничная резкость, а порой лепет, косноязычное бормотание. Героиня видит бомжа не объектом приложения злобно гуманистических чувств, она видит его бомжом. Но ведь бомж живёт не как человек, и вот именно это как живё интересует героиню. Не для того, чтобы препонести читателю жареный образ, а чтобы убедиться в наличии совсем иных форм жизни, которые сквозь него просвечивают. Именно это желание - удостовериться, убедиться - открывает связь между только что родившимся (во сне героини) медвежонком и утопленником-дояром.

Прекрасная подборка Людмилы Херсонской

она же pernata_fogel на сайте "На середине мира"
Спасибо Наталье Черных!

вот что пишет Наталья о стихах Пернаты:

*
Есть стихи, автором которых не хочется быть, но вот отчего-то с ними соглашаешься, как будто это написано тобой. Узнаёшь до мелочей все свои мелкие и крупные муки, сомнения и волнения. Узнаёшь свой мир, хотя бы он был изображён в совсем другой стилистике. Такие стихи, а с ними встречаешься очень редко, оставляют ощущение больше, чем живое. Это (без скидок и оговорок) встреча с потусторонним. Именно такое чувство было у меня при чтении и вёрстке стихов Людмилы Херсонской. Мне думается, эти стихи для меня сразу же вошли в очень высокие и вместе трудные сферы словесности. Они будто корявы, неряшливы, угловаты, как Тальони. Их немного, они будто боятся сами себя, но нет. Офелия без страха вошла к королеве и без страха же вошла в реку. Мне очень близко то, о чём эти стихи. Холодное, трудное до головокружения течение времени, ощущение себя с ним один на один - ребёнком. И от этого - ребёнком, девочкой - никуда не деться. Однако поэзия Херсонской совсем не о том, что в каждой женщине до самой смерти живёт маленькая царевна. Это как раз и называю "вечной девочкой". Героиня Херсонской - дитя потустороннее, это видение души, собеседование с нею. Героиня разговаривает с домом, садом, оврагом, рекой - едва ли не чаще, чем с живыми людьми. И ей лучше понятен язык усопших, а живых эта героиня побаивается. Потому, наверно чувствует родство со странными персонажами, почти оборотнями: бомж, утопленник, невидимый житель подвала. Наблюдает их со стороны, с большого расстояния, но так сочувственно, как не смогли бы другие. Не жалея, а именно улавливая общее. Что нравится: в этих стихах, как бы созданных для повышенной интонации (и спекуляции), всё внутри совсем иначе. Интонация не повышена, наоборот, почти будничная резкость, а порой лепет, косноязычное бормотание. Героиня видит бомжа не объектом приложения злобно гуманистических чувств, она видит его бомжом. Но ведь бомж живёт не как человек, и вот именно это как живё интересует героиню. Не для того, чтобы препонести читателю жареный образ, а чтобы убедиться в наличии совсем иных форм жизни, которые сквозь него просвечивают. Именно это желание - удостовериться, убедиться - открывает связь между только что родившимся (во сне героини) медвежонком и утопленником-дояром.

dobavka ot V. Chereshni

Я благодарен моим друзьям, разместившим в своих блогах заметку «Плюющиеся или еще о пошлости». Из лучших соображений, они предварили ее сбивающим с толку предуведомлением «Ответ В. Топорову». В результате, обсуждение превратилось в перебранку болельщиков той и другой стороны или веселое науськивание тех, кто находится «над схваткой» и уверен, что все эти битвы затеваются, чтобы в очередной раз напомнить о себе.

Поводом, действительно, послужила статья В. Топорова. Но только поводом. Я не собирался защищать В. Гандельсмана, он в защите не нуждается, а уж вступать в полемику с плюющимся тем более, у меня нет в запасе безразмерного полотенца. К тому же, количество ценителей плевков и людей, способных и имеющих охоту разбираться в аргументах, находится в том же печальном соотношении, что и читателей глянцевых журналов и философских статей или любителей шлягеров и любителей классической музыки. Это соотношение сложилось не сегодня, так было всегда, за исключением того, что прежде человек был в большинстве своем доволен своим положением и не имел особых амбиций вне своего круга и своей компетенции. Именно в этом смысле Мандельштам восхищался гениально устроенным иерархическим средневековьем. Нынче к амбициям добавились почти безграничные возможности и мало кого не соблазнит возможность поучаствовать в культурном караоке, положив свой голос на простенькую мелодию. Перед этим «восстанием масс» растерялись даже умные и талантливые люди, тем более, что державинское «вечности жерло», которым все «пожрется», стремительно сужается до дня, часа, минуты. Страх оказаться незамеченным и перемолотым этим потоком заставляет прекрасных оперных певцов исполнять шлягеры, где их голос выглядит ненужным украшением, художников – «делать нам красиво» или заваливать мертвыми инсталляциями, критиков – устраивать истерику без всякого повода, вообще, выбирать стратегию, которую лучше всех выразил Дали: «дурак же я буду, если среди окружающих кретинов не прослыву гением». Диагноз общий: страх перед бездной и одиночеством, но симптомы и, соответственно, поведение разные; вспоминая Ионеско, можно увидеть большой разброс: от небольшой шишечки на лбу до внушительного рога. Но когда великолепным рогом гордятся, когда им размахивают, как державным флагом, и пробегают стотонной массой по остаткам здравого смысла, несмотря на бесполезность, стоит напомнить, что это, все-таки, род современной болезни.

Я не корчу из себя врача, я всего лишь один из пациентов, но в эпоху, когда врач, похоже, надолго удалился, и пациент может сделать свою запись в истории болезни. Всего-навсего.


Валерий Черешня

dobavka ot V. Chereshni

Я благодарен моим друзьям, разместившим в своих блогах заметку «Плюющиеся или еще о пошлости». Из лучших соображений, они предварили ее сбивающим с толку предуведомлением «Ответ В. Топорову». В результате, обсуждение превратилось в перебранку болельщиков той и другой стороны или веселое науськивание тех, кто находится «над схваткой» и уверен, что все эти битвы затеваются, чтобы в очередной раз напомнить о себе.

Поводом, действительно, послужила статья В. Топорова. Но только поводом. Я не собирался защищать В. Гандельсмана, он в защите не нуждается, а уж вступать в полемику с плюющимся тем более, у меня нет в запасе безразмерного полотенца. К тому же, количество ценителей плевков и людей, способных и имеющих охоту разбираться в аргументах, находится в том же печальном соотношении, что и читателей глянцевых журналов и философских статей или любителей шлягеров и любителей классической музыки. Это соотношение сложилось не сегодня, так было всегда, за исключением того, что прежде человек был в большинстве своем доволен своим положением и не имел особых амбиций вне своего круга и своей компетенции. Именно в этом смысле Мандельштам восхищался гениально устроенным иерархическим средневековьем. Нынче к амбициям добавились почти безграничные возможности и мало кого не соблазнит возможность поучаствовать в культурном караоке, положив свой голос на простенькую мелодию. Перед этим «восстанием масс» растерялись даже умные и талантливые люди, тем более, что державинское «вечности жерло», которым все «пожрется», стремительно сужается до дня, часа, минуты. Страх оказаться незамеченным и перемолотым этим потоком заставляет прекрасных оперных певцов исполнять шлягеры, где их голос выглядит ненужным украшением, художников – «делать нам красиво» или заваливать мертвыми инсталляциями, критиков – устраивать истерику без всякого повода, вообще, выбирать стратегию, которую лучше всех выразил Дали: «дурак же я буду, если среди окружающих кретинов не прослыву гением». Диагноз общий: страх перед бездной и одиночеством, но симптомы и, соответственно, поведение разные; вспоминая Ионеско, можно увидеть большой разброс: от небольшой шишечки на лбу до внушительного рога. Но когда великолепным рогом гордятся, когда им размахивают, как державным флагом, и пробегают стотонной массой по остаткам здравого смысла, несмотря на бесполезность, стоит напомнить, что это, все-таки, род современной болезни.

Я не корчу из себя врача, я всего лишь один из пациентов, но в эпоху, когда врач, похоже, надолго удалился, и пациент может сделать свою запись в истории болезни. Всего-навсего.


Валерий Черешня