borkhers | Jan. 6th, 2012

Jan. 6th, 2012

Василь Махно

2012

двенадцатый как апостол нас год догоняет праздник
на мосту Бруклинском в джинсах и кедах красных
играют ему троисты Мадонна Гага и Джексон
а мне поют колядники с базара и хоры
поет Федько словно ангел подпевают в хлеву коровы
God bless you!

каждый рождественский год - его петарды с фольгою
разбудит меня пшеницею - рождественскою кутьею
и спросит меня о апостоле в кедах который приблизясь
притулился что твой небоскреб - джинсы и свитер
электронное слово то ли фейсбук то ли твиттер
ибо с бумагой кризис

значит двенадцать апостолов значит двенадцать печатей
век поэтический требует все прощать и
раздать стихи на листочках бомжам выйдя на площадь
потому что поэзия это речь птицы и рыбы
речь которую мы пропили и прокурили
но сердце ее полощет

я знаю что сердце наше мотор полный рокота стука
я знаю что меж словами межи не переступишь
я знаю что рыбы уснули и под водой жируют
что все замыкается в круг и образует завязь
что же ты колотишься в клетку птице на зависть
сердце поешь вживую

я знаю все пожелания пустопорожни наши
они на этикетках Coca Cola і Pepsi как неизбежность чаши
брусчатка Нью Йорка, его кирпичи, музыка кантри
палатки плакаты о равенстве на Уолл-стрит почему-то
потом тюрьма уголовное дело шито раздуто
три на три

в годах рыбаках и рыбах что там нашел ты
двенадцать замков навесных на щеколдах
одну Отчизну а то и две что на тебя свалились
и тысячи слов что всякий раз недостижимы
получается так в поисках пригоршни белой сажи мы
черной покрылись

когда три джазиста синкопами колышут снега которых
тут ждут годами когда б не столетьями ветра шорох
бухгалтер рождественский запускает ладонь секретарше
между бедер бутылка вина прошлогоднего урожая
не кричите пророки геенною угрожая
бахус будет постарше

Никто не расскажет нам каковы проценты на Уолл-стрите
что означают слова которые вы говорите
что есть пророческий стих и колодки разве могли вы
понять пришли на чтенья но верим словам протеста
и кто заказал этот джаз тяжелые звуки оркестра
как масло оливы

а узнать бы зачем на рождественском этом концерте
играет джаз а пророки воспевают Господа в церкви
и снег которого я так заждался двенадцать
пророков двенадцать лет в Нью Йорке все в кучу
обвивая гирляндами убогость рождений и эту толкучку
народов и наций

сойдутся джазисты и со здешнего рынка селяне
на площади Времени мы закусим промерзлым салями
пригласим в компанию местную проститутку
меж бронхами сжато сердце пустопорожне
и даже слово оглядеться нам не поможет
закутайся в куртку

Двенадцатый год музыкант в январском сабвее
для понта цветастый шарф закрутив на шее
для пенья духовный псалом серафимы и херувимы
и пахнет псалом зеленоватым ветром паслёна
я верю не времени верю поэтам на слово
я знаю кто с ними

я знаю кто с нами - за мною воздух крылья
габардин тяжелый муза мне его прикрутила
я знаю пустые сердца и слова в рождественском доме отчем
речь записана цепью кириллических знаков с тобою
укрылись речью как снегом мы с головою
мы последние в общем

( Read more... )

Ті знаешь, как любят дочек - у тебя своя есть. Зато я знаю как любят внучек. Целуй Ксюху!

***

Радуется, ликует пророк Господень Исайя,
ходит по краю облака, восклицая:
"Яко отроча родися нам, сын явися нам".
Замолкает по временам, оглядывается по сторонам.

Ангелы вопиют: "Рождество Твое, Христе Боже!"
Всюду мороз, на улице и по коже,
все как прежде, всюду - одно и то же,
то на Брейгеля, то на Ван Эйка похоже.
Мария - тонка, прозрачна, Ирод - отечен и толст.
Жаль, что некому это перенести на холст.

Пенье на хорах и клиросе. Звон - со всех колоколен.
Кто-то умер, а кто-то опасно болен.
Кто-то пред смертью каялся, а кто-то только потел.
Кто-то кого-то взорвал. А кто-то - только хотел.
Странно что Град Господень не опустел!

Кто рыдает в отчаянии. Кто восклицает в гневе.
А Исайя ликует, ибо Дева име во чреве,
и пришла в Вифлеем, и родила сыночка,
а подруги ей говорили, что будет дочка.
вот выйдет замуж, внуков тебе принесет,
всех порадует, никого не спасет.

А она знала, что сына родит, ЭмманУила-Иисуса.
Род людской восклицает: Вот теперь-то я и спасуся!
Вот теперь свобода, живу -делаю, что хочу,
а потом тело в землю, душой ко Господу полечу.
Если нужно денег, то я заплачу.
Есть прощение жертве и ее палачу.

Особенно жертве - жертва всегда виновата.
Облака для тепла, как между рам сдвоенных вата,
присыпана блестками и осколками от игрушек,
шариков, домиков, шишек или зверушек,
все что разбито в прошлом году, на прошлом веку.
Кукушка в ходиках хлопает крыльями, говорит: ку-ку.

А Мария думает: Что мне цари, с ужасными их дарами,
что январь с детскими праздниками, рождественскими пирами,
что мне Небесный Отец с бесчисленными мирами.

Лишь звезда сияет, и будет сиять до зари,
и, звезде навстречу, Младенец светится изнутри.
(2010)

"Вторая рождественская тетрадь" собрана на Полутонах. Там же - и первая.