Во Успении мира не оставила еси, Богородице!

Еще одни камень отвален, еще один гроб опустел,
еще один юноша, с ветвью цветущей,
вестью, бегущей по Городу и небесам.
Жива и светла пустота в обители мертвых тел.
Мать сидит у Господа на руке, как когда-то Он сам

сидел на руках у Почившей, припадая щекой к щеке,
долг платежом красен - ныне Ее черед.
Потому-то душа ее не нуждается в плакальщике,
потому-то тело ее Бог живым на небо берет.

Такое случается только в пещерах Земли Святой:
то ли воздух целебен, то ли Дух обитает тут.
Еще один камень отвален. Еще одни гроб пустой.
Предосенние лилии белизной несказанной цветут.

Выставляют пальцы из листьев вот такой ширины,
ощупывают пространство, как руки слепых детей.
Для прославленья невинности лилии сотворены.
Увидишь ангела с лилией - жди хороших вестей.

Подобное не случится в ближайшие тысячи лет.
Смерть тихо шепчет на ухо: "послушай, надежды нет.
Отвалишь камень от гроба, а там - скелет.
Черепки, да забытый грабителями браслет.

Сохранились остатки савана, по которым можно судить,
как ткали женщины в давние времена.
Быть живой после смерти может только Та, что родить
сумела Бога Живого, к сожалению - только Она".

Записки психиатра

*
Фрейд как-то грустно пошутил, что если через несколько лет после начала анализа его клиент понимает, что он не болен, а просто несчастен, то анализ был успешен. Действительно, в его время к доктору обращались больные, вернее, те, кто считал себя больными. Разумеется, несчастным женщинам (а они были преимущественно клиентами психоаналитиков) легко могли спрятать свои психологические и житейские проблемы за симптомами физического недомогания.
*
Часто это было вполне сознательным поведением. Жена Достоевского в своих воспоминаниях легко сознается, что уклонялась от неприятных для нее встреч и обязанностей, ссылаясь на головную боль. Эта головная боль вошла в язык: "он - моя головная боль" (в английском - боль в шее), или "у меня от этого голова не болит".
*
Истерия (нынче вовсе исключенная из психиатрических классификаций, вернее, переименованная и разделенная на целый ряд болезней) была наиболее часто устанавливаемым диагнозом. Была своеобразная мода на симптомы. И, как в реальной моде, модные симптомы шли из Франции и охватывали всю Европу. Женская психиатрическая лечебница Сальпитриер была законодательницей мод на истерию., а главным кутюрье истерической симптоматики был Шарко.

*
Сегодня мы часто имеем дело с обратной ситуацией. К нам приходят люди, которые с порога декларируют, что они несчастны. Они называют себя неудачниками, неприспособленными к жизни, униженными и оскорбленными, И действительно жизнь их бывает, если выражаться пушкинским языком "затемнена некоторыми облаками и могучими обстоятельствами".

*
Задача современного аналитика часто прямо противоположна той, о которой когда-то говорил Фрейд. Если пациент через три года анализа поймет, что то, что он считает психологическими проблемами и неудачами, часто является симптомами "навязчивого повторения", неправильной, самоповреждающей установки их бессознательной психики. Признать себя кузнецом собственных несчастий куда труднее, чем заменить в своем сознании восприятие себя как больного, на осознание собственных несчастий, если источником этих бедствий являются другие люди.

*
На самом деле мы, при всей рассеянности, редко забываем положить на тропу своей жизни грабли. на которые собираемся наступить в сотый раз.
*
Этот феномен называют неврозом неудачи, неврозом судьбы. Это, разумеется, неофициальные термины. В международных классификациях болезней этих терминов нет. Вероятно. это следует считать нормой.

В пятницу читаю новые стихи

На новой площадке: кафе "Город N". Итак - 31 августа, пятница в 19:00 в Люстдорфская дорога, 88-а, Читать буду стихи, которые в Одессе еще не читались.

Фото дня. Двое детей и две бутылки.

третьему - младенцу соответствует стакан.