(no subject)

***
кто был вожаком небольшой человеческой стаи
тот знает что технология власти проста и
надежна вроде каменного столпа
в то время как масса подчиняема и влекома
и растет на манер банального снежного кома
докатился рассыпался такова и толпа

и когда все расходятся кто с войною кто с миром
по домам по долам по холмам по квартирам
и власть остается одна как указательный перст
одиночество не сгибает и не иссушает
а безвластие властвовать не мешает
власть долбит свое сука как в ступке пест

и на эту долбежку люди сходятся понемногу
кто хромает на левую кто на правую ногу
кто на голову всеми видами хромоты
а власти только подай хромых и убогих
она из них вырастит сильных и строгих
отчужденных охрипших от собственной немоты

(no subject)

"А я обучался азбуке с вывесок, листая страницы железа и жести" - писал Маяковский. Сам я тоже обучался читать, рассматривая вывески. Буквы я уже знал, но вот связывать их в слова получалось не всегда. Мне было года четыре. Вывески в пятидесятых были не железные и не жестяные, в основном - стеклянные, с большими белыми буквами на голубом или коричневом фоне. "Б-у-л-о-ч-н-а" - тянул я. Но где же еще одна буква? Тут ошибка - радостно сообщил я бабушке, в конце должна быть буква "я". Это не ошибка - поправила меня бабушка, довольно строго. Это вывеска на украинском языке. Он похож на русский, но он другой. Вот читай эту вывеску.
Я прочел вывеску и добавил: тут две ошибки!
Это не ошибки! - повторила бабушка - это написано на украинском языке. Так в четыре-пять лет я усвоил, что русский язык - не единственно верный и не единственно возможный. И даже тайна вывески "Панчохи та шкарпетки" вскоре открылась мне.
Боюсь, что не у всех одесситов в нежном возрасте рядом была строгая бабушка, которая объяснила бы им, что украинский - не ошибка, а другой язык. А жаль.