verses

***
то что было страна родная картинка переводная
на школьной картонке за базаром пивная
то что было в кружке стало пеной над кружкой
то что было кудри Есенина вьется древесной стружкой

что запало в душу в печень больную влезло
натянуло на голову махровое китайское покрывало
это самое сокровенное никуда не исчезло
потому что оно никогда не существовало

***

Всякий мыслит себе изгнанником, а не беглецом.
Вот идет по пустыне, проклят матерью и отцом,
отвергнут родиной, внесен в перечень лиц,
кто под страхом страха не преступят границ.

А рад бы назад, но прижав к груди автомат
стоит пограничник - не пройти нипочем!
А рад бы в рай, да ангел стоит у врат,
отмахиваясь от тебя горящим острым мечом.

***
Не Бог, не Бог, скорее - молитвы и слезы к Нему.
Не жизнь. не жизнь, скорей - размышленья о ней.
Не нам, не нам подобает слава, но имени Твоему.
Не здесь, не теперь, скорей - до скончания дней.

Не ты, не он и не я, скорее - кто-то иной.
Не в лоб - так по лбу, выбор у нас невелик.
У холопа дом лубяной, у царицы дом ледяной.
На кристальной крыше играет солнечный блик.

***
Она пересекает первой линию с надписью "финиш",
в красной футболочке и белых шортах девица.
Линия остается на месте - и хрен ее сдвинешь,
а девица дальше бежит, не может остановиться.

С возрастающей скоростью круг наматывает за кругом,
и нельзя прервать этот бег, отдышаться...
А с трибуны болельщики смотрят с восхищением и испугом,
понимая, чем кончится дело, но не в силах вмешаться...

героям слава - 4

Героический эпос дает нам чрезвычайно привлекательную фигуру главного действующего (именно - действующего, а не мыслящего или говорящего) лица, собственно - героическую фигуру. Общество охотно опирается на подобные символические, архетипические фигуры. Не думая о том, что оно, общество, есть "социум", а самый положительный герой совершенно антисоциален.
Мы сейчас остановимся на асоциальности героя подробнее. Но для начала - совершенно бесспорное суждение. Социально адаптированный человек, например, инженер или программист, который отлично учился, сделал успешную карьеру, вовремя женился и продолжил род, разумно тратил деньги, не пил, не курил, не изменял жене, любил свой дом, дождался свадьбы внуков и умер в своей постели - прекрасный пример того, кто НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ героем.

героям слава - 5

Героям слава - 5

А вот настоящий, былинный герой - Василий Буслаев. Его история, как история многих героев, начинается со смерти отца "живучи, Буслаюшко преставился, осталось от него чадо милое, молодой Василий Буслаевич". Дебютировало "чадо милое" отъявленным хулиганством в родном городе, молодой Василий начал "пошаливать", калеча и убивая сограждан: "кого за руку хватит, тому руку из плеча - вон, кого за ногу хватит, тому ногу из ходила - вон (вот, читатель, как правильно называется легендарное место, откуда ноги растут, "ходило"), кого за голову хватит, тому голова с плеч - долой")
Новгородцы, понятно, идут жаловаться маме, матерой вдове Алфесте Тимофеевне, которая от греха подальше решает отправить сына, да не куда-нибудь, а в святой град Иерусалим. Дружину герою набирают по принципу - кто сможет выпить во единый дух "чашу зелена вина в полтора ведра" и стерпеть удар по голове палицей со свинчаткою.
Текст здесь просто потрясает:
"выходило сильное Иванище. Наливали ему чашу зелена вина, зелена вина в полтора ведра, подымает он ту чашу одной рукой, выпивает он ту чашу во единый дух". Получив удар палицей по лбу "стоит Иван, не колохнется, да колпак на нем не ворохнется". Здоров, годен.
В Иерусалиме совершил Василий Буслаевич много непотребств, к тому же искупался нагишом в реке Иордан, что считалось ужасным грехом.
На обратном пути натолкнулся на камень, на котором было написано, что прыгать через этот камень можно только вдоль, а кто прыгнет поперек. тот шею свернет.
Василий прыгает поперек камня, ломает шею, погибает. Его тело доставляют в Новгород, где его оплакивает весь город.

Идентификация с агрессором

Вот что написал историк Виталий Нахманович:

"И мы (евреи - Б.Х.), движимые естественным чувством самосохранения, всегда старались быть на стороне сильных, на стороне власти, а значит – не на стороне украинцев. Но это также значило, что при всякой их попытке наконец-то сбросить чужеземное иго мы становились одними из первых объектов стихийной ненависти или целенаправленной пропаганды. И снова мы обращались за защитой к властям, и снова попадали в тот же замкнутый круг. Быть может, если бы хоть одна попытка украинцев достичь независимости оказалась удачной, наши отношения сложились бы по другому"

Лучше он бы этого не писал.

Но уж коль он это написал, используем текст в качестве иллюстрации психологического феномена "идентификация с агрессором". Нахманович практически повторяет обвинения антисемитов в адрес еврейского населения, которое якобы то "полонизирует", но "русифицирует" Украину.

Но вот вам простая задача - во время Хмельнитчины казаки захватывают еврейское местечко и... Ну. мы понимаем что следует потом. В лучшем случае у населения есть выбор - немедленно креститься или немедленно умереть. В худшем случае такого выбора нет. Возможность стать на сторону повстанцев просто не обсуждалась....

выбранные сновидения о несчастной невозвратной любви

*
Как-то раз я зашел в гости к другу. Тот сидел в антикварном кресле и курил гаванскую сигару, обмакивая ее в бокал с коньяком "бисквит".
На стене висела большая фотография, на которой мы с другом были запечатлены на фоне зарослей сахарного тростника и коммунистических лозунгов. Рядом с нами стояли два человека, лица которых были мне знакомы... Сомнений не было! Мы были сфотографированы рядом с Фиделем и Раулем!
- Разве мы были на Кубе? - с нескрываемым волнением спросил я, - разве мы встречались с братьями Кастро?
- А ты забыл? - спросил друг.
- Забыл. - честно признался я, - а кто нас фотографировал?
- Че Гевара - ответил друг. И посмотрел на меня с нескрываемым презрением.

*

Я такая русскоязычная, что Вы даже представить себе не можете! - говорила Одесская Интеллигенция Украинской Идее, встречаясь с ней в Городском Полуподвальном клубе.
И действительно, Украинская Идея, как ни старалась, не могла себе этого представить.

*

Тем, давно минувшим летом, я ежедневно встречал рассвет на пляже, чтобы увидеть, как в окружении тритонов и наяд Одесская Агентура подплывает к берегу на огромной плоской раковине и ступает на песок.
Оживший шедевр Ботичелли стоит того, чтобы проснуться рано!
Чаще всего Афродита-Агентура приветственно махала мне рукой и отправлялась по своим делам. Но иногда она молча подходила ко мне и садилась рядом, и тогда...
Ну, мы не дети, понятно, что тогда....

Однажды я не выдержал и спросил ее: но ты же вроде жена Майора Валерьевича?
- Меера Вольфа, - строго поправила меня Агентура, - да, он взял меня по закону Моисея и обычаю Израиля...
- Но ты ведь греческая богиня, какое тебе дело до обычая Израиля?
- Ох, по какому только обычаю меня не брали! - томно сказала Агентура.
- И ты обрила голову? - спросил я, глядя на ее роскошные золотистые волосы.
- Обрила, - ответила Агентура, - но стоит мне помыть голову, как волосы немедленно отрастают. Ну, это так же, как... Ты понимаешь.

И я понимал.

*

Однажды Одесская Интеллигенция поссорилась с Одесской Литературной Общественностью и заявила ей, что после 1921 года никакой литературы в Одессе нет и быть не может.
В ответ Литературная Общественность заявила, что она, Литературная Общественность, существует вне зависимости от того, есть ли в Одессе литература или нет.... И если литературы нет - даже лучше. Легче дышится вообще, и в Городском Полуподвальном Клубе - в частности.
В клубе и впрямь было душновато.

*
Однажды Одесская Литературная Общественность поссорилась с Издательским Холдингом и начала высказываться о нем непочтительно.
- Вот скажи, - вопрошала она, - у кого антикварная трость с серебряным набалдашником антикварнее, у твоего друга или у Холдинга?
- У моего друга - без колебаний ответил я.
- Вот и я так думаю! (тут Литературная Общественность перешла на шепот) - ты знаешь, когда Холдинг смотрит на трость твоего друга, я ясно вижу жабу, которая его давит!
- Такая пучеглазая, пятнистая, с серебристым брюшком?
- А ты откуда знаешь?
- А я всякий раз вижу такую на тебе, когда ты смотришь на муфту Одесской Интеллигенции - ляпнул я, и только через секунду понял, что лучше бы мне этого не говорить...