чего не хватает в жизни, так это римских квадриг,
хлеба и зрелищ, то есть - цирка, медовых ковриг,
огромного каравая величиной в колизей,
манекенов, играющих роли настоящих друзей.
троллейбуса номер один по маршруту вокзал - толстой,
копилки в виде собаки, гипсовой и пустой,
заколоченной церкви, рядом с ней - ресторан "волна"
если бы все это было, жизнь была почти полна,
но осталось бы ощущение, что все перед нами в долгу,
что все продались врагу и живут на другом берегу
огромного океана, по которому корабли
плывут как будто бы посуху, опираясь на костыли.
и был бы бульвар протянувшийся от дворца до дворца,
и на всех портретах черты одного и того же лица,
решетки литые, чугунные, и на воротах львы,
и на весах в гастрономе - грамм сто пятьдесят халвы.
это песня о сладости жизни и о ее полноте,
и кто виноват что люди пошли не те,
и люди пошли не те, и пошли они не туда,
на поверхности сладкой жизни не оставив следа.
хлеба и зрелищ, то есть - цирка, медовых ковриг,
огромного каравая величиной в колизей,
манекенов, играющих роли настоящих друзей.
троллейбуса номер один по маршруту вокзал - толстой,
копилки в виде собаки, гипсовой и пустой,
заколоченной церкви, рядом с ней - ресторан "волна"
если бы все это было, жизнь была почти полна,
но осталось бы ощущение, что все перед нами в долгу,
что все продались врагу и живут на другом берегу
огромного океана, по которому корабли
плывут как будто бы посуху, опираясь на костыли.
и был бы бульвар протянувшийся от дворца до дворца,
и на всех портретах черты одного и того же лица,
решетки литые, чугунные, и на воротах львы,
и на весах в гастрономе - грамм сто пятьдесят халвы.
это песня о сладости жизни и о ее полноте,
и кто виноват что люди пошли не те,
и люди пошли не те, и пошли они не туда,
на поверхности сладкой жизни не оставив следа.