***
С.Г.
Как бедному жениться - ночь мала,
как нам родиться - ночь длинна и холодна,
ныряет день - подальше от тепла,
и, наконец, достав ногами дна,
всплывает, оттесняя мрак ночной,
и серенький рассвет - золой печной.
Мы в жизнь вошли в такие холода,
в такую темень, что младенчества следы
не скроют ни очки, ни борода,
ни просвещенья горькие плоды,
Такое не залить и не заесть,
И не поможет нам Благая Весть.
Но мы и не просили "помоги!",
Вся жизнь казалась нам игрою "сделай сам".
Портреты вниз смотрели, как враги,
ракеты возносились к небесам,
и под крылом космической пурги
шли мелкие подпольные торги.
Свобода есть сиротство. Это знак
упрямства и забот - по линии мужской.
Любить котов, выгуливать собак
приятней, чем ходить вдвоем с тоской,
подняв тяжелый зимний воротник
и думая цитатами из книг.
Едина, неделима наша речь.
Порою нам страшны окраины ея.
И остается на диван прилечь,
уставившись во мрак небытия,
не отводя - не закрывая глаз,
под подлый шепоток случайных фраз.
С.Г.
Как бедному жениться - ночь мала,
как нам родиться - ночь длинна и холодна,
ныряет день - подальше от тепла,
и, наконец, достав ногами дна,
всплывает, оттесняя мрак ночной,
и серенький рассвет - золой печной.
Мы в жизнь вошли в такие холода,
в такую темень, что младенчества следы
не скроют ни очки, ни борода,
ни просвещенья горькие плоды,
Такое не залить и не заесть,
И не поможет нам Благая Весть.
Но мы и не просили "помоги!",
Вся жизнь казалась нам игрою "сделай сам".
Портреты вниз смотрели, как враги,
ракеты возносились к небесам,
и под крылом космической пурги
шли мелкие подпольные торги.
Свобода есть сиротство. Это знак
упрямства и забот - по линии мужской.
Любить котов, выгуливать собак
приятней, чем ходить вдвоем с тоской,
подняв тяжелый зимний воротник
и думая цитатами из книг.
Едина, неделима наша речь.
Порою нам страшны окраины ея.
И остается на диван прилечь,
уставившись во мрак небытия,
не отводя - не закрывая глаз,
под подлый шепоток случайных фраз.