Apr. 15th, 2015
***
Он погиб смертью безумных, захлебнувшись в волне
восторга толпы, ему повезло, что не - гнева.
Скончавшийся от восторга - умер, но не вполне,
когда-нибудь ликование извергнет его из чрева,
и он, как Иона останется у городских ворот,
где рынок гудит и вращается круг гончарный,
где тянет нищий ладошку, оскалив беззубый рот,
и воскресший забудет смерть, словно сон кошмарный.
***
Він загинув смертю безглуздих, як хвиля, його захлеснуло геть
захоплення натовпу, пощастило йому, що не - злоби.
Помер від захвату , але не цілком, не навiк йому смерть
коли-небудь радість виплюне його із утроби,
і він, як Іона залишиться біля міських воріт, де товпиться народ
де ринок гуде і обертається круг гончарний,
де тягне жебрак долоньку, вискаливши беззубий рот,
і воскреслий забуде смерть, наче сон кошмарний.
Он погиб смертью безумных, захлебнувшись в волне
восторга толпы, ему повезло, что не - гнева.
Скончавшийся от восторга - умер, но не вполне,
когда-нибудь ликование извергнет его из чрева,
и он, как Иона останется у городских ворот,
где рынок гудит и вращается круг гончарный,
где тянет нищий ладошку, оскалив беззубый рот,
и воскресший забудет смерть, словно сон кошмарный.
***
Він загинув смертю безглуздих, як хвиля, його захлеснуло геть
захоплення натовпу, пощастило йому, що не - злоби.
Помер від захвату , але не цілком, не навiк йому смерть
коли-небудь радість виплюне його із утроби,
і він, як Іона залишиться біля міських воріт, де товпиться народ
де ринок гуде і обертається круг гончарний,
де тягне жебрак долоньку, вискаливши беззубий рот,
і воскреслий забуде смерть, наче сон кошмарний.