***
Я был бы храбрым солдатом - был бы убит
в первом бою, не успев повернуться спиной
к атакующему врагу, а что от страха знобит,
так это у более ловких, смеявшихся надо мной.
Я не умел бы прятаться и ползти
по-пластунски,голодным брюхом землю скрести.
просто. шел бы вперед в первый-последний бой,
незаряженную винтовку волоча за собой.
***
Пойдем ко Христу - его видать за версту.
Он один, как перст, он сродни указующему персту.
Пальцем в небо попал - так говорят в селе.
Иконка в красном углу. Самовар стоит на столе.
А выйдешь во двор из избы - валит дым из трубы.
Вдоль дороги гудят провода, натянуты на столбы.
Пес цепной скулит да так, что сердце в груди болит,
пристрелил бы пса, да вот, - Христос не велит.
Видно дело к зиме, к Рождеству на морозе, в снегу.
Младенец родился и вот - перед всеми в долгу.
Звезда загорелась и сразу - указывай путь.
Видно дело к зиме, к земле и жить не страшно ничуть.
Я был бы храбрым солдатом - был бы убит
в первом бою, не успев повернуться спиной
к атакующему врагу, а что от страха знобит,
так это у более ловких, смеявшихся надо мной.
Я не умел бы прятаться и ползти
по-пластунски,голодным брюхом землю скрести.
просто. шел бы вперед в первый-последний бой,
незаряженную винтовку волоча за собой.
***
Пойдем ко Христу - его видать за версту.
Он один, как перст, он сродни указующему персту.
Пальцем в небо попал - так говорят в селе.
Иконка в красном углу. Самовар стоит на столе.
А выйдешь во двор из избы - валит дым из трубы.
Вдоль дороги гудят провода, натянуты на столбы.
Пес цепной скулит да так, что сердце в груди болит,
пристрелил бы пса, да вот, - Христос не велит.
Видно дело к зиме, к Рождеству на морозе, в снегу.
Младенец родился и вот - перед всеми в долгу.
Звезда загорелась и сразу - указывай путь.
Видно дело к зиме, к земле и жить не страшно ничуть.