verses

***
Случаются вещи, о которых рассказываешь тысячи раз,
совершенно искренне, казалось бы, без прикрас,
но всякий раз чуть иначе. Какая-нибудь деталь
то выныривает из памяти, то снова уйдет на дно -
что говорил Заратустра, как закалялась сталь,
как потерял невинность, как посадил пятно
на единственную рубаху, купленную на выпускной,
с кем сидел за партой, кто управлял страной,
как называлось маленькое пластиковое кафе,
где худенькая студентка съела пять пирожных подряд,
сколько строк в онегинской - или как ее там - строфе,
как понял что водка-паленка и вправду - яд.

Как читал под одеялом, прижимая к плечу щекой
китайский фонарик, страницы книги, уже не помнишь какой.
Как стоял и смотрел на окно - вроде бы третий этаж,
как вспыхивал свет в окне, и как подходила к окну
склонная к полноте девушка - тот типаж,
который художники любили писать в старину -
живот слишком выпуклый, бритва в те времена
не касалась ни ног, ни лобка, ни подмышек, спина
была длиннее чем нужно, сантиметров на пять,
вздернутый носик, низко посаженный таз.
Но даже сейчас ты не можешь это понять,
хоть и рассказывал это тысячу раз.