verses

***
глас вопиющего в пустыне
глаз всеблагого в небе блеклом
адам не спрячется в кусты не
уйдет от кары лютым пеклом

от жажды и от перегрева
во рту язык не повернется
топор лежит при корне древа
простой намек для инородца

не распрямить пути кривые
не выравнять бугры сегодня
чтобы уверенно впервые
явилась полнота Господня

из вышних высей дальних далей
явиться к нам Спаситель хочет
и что-то о шнурках сандалий
пророк растерянный бормочет

***
ни двора ни кола
ни осла ни вола
ни звезды что царей за собою вела
словно бабушка внуков в детсадик
ни местечка, в котором у каждых дверей
на скамейке сидит бородатый еврей
несомненный мудрец или цадик

просто длится зима
и не знает сама
отчего все вокруг посходили с ума
рубят елки подарки скупают
но цветные огни в эти темные дни
говорят никого никогда не вини
холода пережить помогают

год копить и скупать
осторожно ступать
чтоб с небес не услышала Вечная Мать
чтоб слеза не текла по иконе
чтоб в коробках красивых годичный запас
разлетался по свету и радовал нас
краснощекий Младенец в короне

verses

***
Художник Иванов торжественно отмечает двадцатый год
с начала работы над картиной "Явление Христа народу".
Течет Иордан, обращая вспять течение вод.
И море, увидев, бежит, смущая природу.
Как ягнята скачут холмы. Во Вселенной шатания и разброд.
стоит Иоанн в верблюжьей шкуре, до колен погруженный в воду.
Ветхий Завет осторожно Иордан переходит вброд.
Славянка прощает еврея, готовя его к походу.

Спаситель пока далеко. Вокруг Иоанна толпа.
Никто не заметил бунта священных вод Иордана.
Толпа не видит Спасителя. Она частично слепа,
но отлично видит верблюжью шкуру на плечах Иоанна.
Во все глазницы глядят из могил черепа.
Абрам, оставив Исака, приносит в жертву барана.
Жертва в трех "Ша" - шашлык шаурма и шурпа.
Древний Рим процветает под властью очередного тирана.

Художник Иванов празднует годовщину до смерти своей.
У смерти свои приколы, у смерти свои капризы.
Картину царь покупает за пятнадцать тысяч рублей.
Третьяковы скупают этюды, они же - эскизы.
Перед началом сеанса - кинохроника "Вести с полей".
В склепе тоскует Пушкин, не получивший визы.
Дети не ходят по Африке. Там живет Бармалей.
Белые голуби медленно вытаптывают карнизы.

Слово "вера" пишется через старую букву "ять".
Солнечная система - как мишень во вселенском тире.
Море увиде и побеже, Иордан обратися вспять.
Это крутая архаика. Это - чтенье псалтыри.
Церковно славянский нам не понять - и кому пенять?
Как иголку в стогу искать новизну в обновленном мире.
Где-то за горизонтом живет Всепетая Мать.
Эвклид рулеткой измеряет просторы всемирной шири.

Перед иконкой горит восковой стебелек свечи.
Художник Иванов празднует двадцать лет от начала работы.
Между зубов Иоанна - лапка съеденной саранчи.
Дикий мед застыл на губах. Опустели пчелиные соты.
В руках у Петра звенят огромные золотые ключи.
Царь рассчитался щедро. Третьяковы - известные жмоты.
Картина в отдельном зале. Постой перед ней, помолчи.
На месте ушедших эпох образовались пустоты.