borkhers | До Некрасова не дотягивает, однако же...

Владимир Гиляровский

КРАСНЫЙ ПЕТУХ

У нас, на Руси, на великой,
(То истина, братцы,-- не слух)
Есть чудная, страшная птица,
По имени "красный петух"...
Летает она постоянно
По селам, деревням, лесам,
И только лишь где побывает,--
Рыдания слышатся там.
Там все превратится в пустыню:
Избушки глухих деревень,
Богатые, стройные села
И леса столетнего сень.
Петух пролетает повсюду,
Невидимый глазом простым,
И чуть где опустится низко --
Появятся пламя и дым...

Свое совершает он дело,
Нигде, ничего не щадит,--
И в лес, и в деревню, и в город,
И в села, и в церкви летит...
Господним его попущеньем
С испугом, крестяся, зовет,
Страдая от вечного горя,
Беспомощный, бедный народ...

Стояла деревня глухая,
Домов -- так, десяточка два,
В ней печи соломой топили,
(Там дороги были дрова),
Соломою крыши покрыты,
Солому -- коровы едят,
И в избу зайдешь -- из-под лавок
Соломы же клочья глядят...
Работы уж были в разгаре,
Большие -- ушли на страду,
Лишь старый да малый в деревне
Остались готовить еду.
Стрекнул уголек вдруг из печи,
Случайно в солому попал,
Еще полминуты, и быстро
Огонь по домам запылал...
Горела солома на крышах,
За домом пылал каждый дом,
И дым только вскоре клубился
Над быстро сгоревшим селом...

На вешнего как-то Николу,
В Заволжье, селе над рекой,
Сгорело домов до полсотни,--
И случай-то очень простой:
Подвыпивши праздником лихо,
Пошли в сеновал мужики
И с трубками вольно сидели,
От всякой беды далеки.
Сидели, потом задремали,
И трубки упали у них;
Огонь еще в трубках курился...
И вспыхнуло сено все в миг...
Проснулись, гасить попытались,
Но поздно, огонь не потух...
И снова летал над Заволжьем
Прожорливый, красный петух...

Любил девку парень удалый,
И сам был взаимно любим.
Родители только решили:
-- Не быть нашей дочке за ним!
И выдали дочь за соседа,--
Жених был и стар, и богат,
Три дня пировали на свадьбе,
Отец был и счастлив, и рад...
Ходил только парень угрюмо,
Да дума была на челе:
"Постой! Я устрою им праздник,
Вовек не забудут в селе!.."
Стояла уж поздняя осень,
Да ночь, и темна, и глуха,
И музыка шумно гудела
В богатой избе жениха...
Но вот разошлись уже гости,
Давно потушили огни.
-- "Пора! -- порешил разудалый,
-- Пусть свадьбу попомнят они!.."
И к утру, где было селенье,
Где шумная свадьба была,
Дымились горелые бревна,
Да ветром носилась зола...

В глуши непроглядного леса,
Меж сосен, дубов вековых,
Сидели раз вечером трое
Безвестных бродяг удалых...
Уж солнце давно закатилось,
И в небе блестела луна,
Но в глубь вековечного леса
Свой свет не роняла она...
-- "Разложим костер, да уснем-ка",-
Один из бродяг говорил.
И в миг закипела работа,
Темь леса огонь озарил.
Заснули беспечные крепко,
Надеясь, что их не найдут,
Солдаты и стража далеко,--
В глубь леса они не придут!..
На листьях иссохших и хвоях,
Покрывших и землю, и пни,
Под говор деревьев и ветра,
Заснули спокойно они...
Тот год было знойное лето,
Засохла дубрава и луг...
Вот тут-то тихонько спустился
Незваный гость -- страшный петух...
По листьям и хвоям сухим он
Гадюкой пополз через лес,
И пламя за ним побежало,
И дым поднялся до небес...
Деревья, животные, птицы,--
Все гибло в ужасном огне.
Преград никаких не встречалось
Губительной этой волне.
Все лето дубрава пылала,
Дым черный страну застилал,
Возможности не было даже
Прервать этот огненный вал...
Года протекли -- вместо леса
Чернеют там угли одни,
Да жидкая травка скрывает
Горелые, бурые пни...