"Семейный архив" вышел. Но я его пока не видел.

Бессарабия, Галиция, 1913—1939
ИЗРЕЧЕНИЯ

1
Ребе Ицхак Леви сказал:
«Есть нечто сходное у людей и деревьев —
наши корни в земле».

2
Ребе Шрага Мендлович сказал:
«Это сужденье содержит неточность,
ибо корни деревьев целы
и наполнены влагой,
даже если земля суха,
а наши корни
разрозненны и иссохли».

3
Ребе Ицхак Штайнмахер сказал:
«Эта разница несущественна,
ибо мертвые или живые,
но наши корни — питают».

4
Ребе Шломо бен Иегуда сказал:
«Мы не властны судить о том,
живы ли наши корни,
ибо у нас есть Помощник,
обещавший нам воскресение
и верный обетованию».

5
Ребе Ицхак Штайнмахер сказал:
«Вот вы рассуждаете,
а мне не дает покоя
образ родословного древа.
Мы рисуем ствол возвышающимся,
ветви — мощными и широкими;
имя предка подобно плоду,
созревшему и совершенному.
Но на деле родословное древо
постепенно погружается в землю.
Истинно, у него не только корни в земле,
но и ствол, и мощные ветви,
а мы — немудрые листья,
освещенные солнцем Торы,
о чем мы толкуем здесь?»

6
Ребе Шрага Мендлович сказал:
«Увы!
Как печально измыслить дерево,
приращиваемое смертью,
углубляющееся в землю.
Я думаю, в этом присутствует
тонкое заблуждение:
ибо наши корни в Земле,
а эта земля — не Земля,
но пустыня скитаний. —
И, возвышая голос,
ребе Шрага продолжил:
— Истинно вам говорю:
если кто-то когда-то дерзнет
просеивать сквозь тончайшее сито
песок Синайской пустыни,
чтобы найти останки
тех, кто шел из Египта, —
не обретет ничего,
ибо наши корни — в Земле,
а эта земля — не Земля».

7
И сказали все четверо:
«Благословенно ты, древо,
растущее в Землю
и погруженное в Землю.
Благословен Ты, Который
заставляешь его сотрясаться
в благоговейном страхе,
содрогаться целиком,
от тончайшей ветки до корня.
Ибо вот содрогание это,
вернее, сама способность
ужасаться и содрогаться
от страха или от боли,
есть признак присутствия жизни».
............................................................
Много позже, в семидесятых,
после шестидневной войны,
археологи предприняли раскопки
в Синайской пустыне
в поисках того, что они называют
материальными остатками сорокалетнего
странствия евреев в пустыне.
............................................................
Они не нашли ничего.

"Семейный архив" вышел. Но я его пока не видел.

Бессарабия, Галиция, 1913—1939
ИЗРЕЧЕНИЯ

1
Ребе Ицхак Леви сказал:
«Есть нечто сходное у людей и деревьев —
наши корни в земле».

2
Ребе Шрага Мендлович сказал:
«Это сужденье содержит неточность,
ибо корни деревьев целы
и наполнены влагой,
даже если земля суха,
а наши корни
разрозненны и иссохли».

3
Ребе Ицхак Штайнмахер сказал:
«Эта разница несущественна,
ибо мертвые или живые,
но наши корни — питают».

4
Ребе Шломо бен Иегуда сказал:
«Мы не властны судить о том,
живы ли наши корни,
ибо у нас есть Помощник,
обещавший нам воскресение
и верный обетованию».

5
Ребе Ицхак Штайнмахер сказал:
«Вот вы рассуждаете,
а мне не дает покоя
образ родословного древа.
Мы рисуем ствол возвышающимся,
ветви — мощными и широкими;
имя предка подобно плоду,
созревшему и совершенному.
Но на деле родословное древо
постепенно погружается в землю.
Истинно, у него не только корни в земле,
но и ствол, и мощные ветви,
а мы — немудрые листья,
освещенные солнцем Торы,
о чем мы толкуем здесь?»

6
Ребе Шрага Мендлович сказал:
«Увы!
Как печально измыслить дерево,
приращиваемое смертью,
углубляющееся в землю.
Я думаю, в этом присутствует
тонкое заблуждение:
ибо наши корни в Земле,
а эта земля — не Земля,
но пустыня скитаний. —
И, возвышая голос,
ребе Шрага продолжил:
— Истинно вам говорю:
если кто-то когда-то дерзнет
просеивать сквозь тончайшее сито
песок Синайской пустыни,
чтобы найти останки
тех, кто шел из Египта, —
не обретет ничего,
ибо наши корни — в Земле,
а эта земля — не Земля».

7
И сказали все четверо:
«Благословенно ты, древо,
растущее в Землю
и погруженное в Землю.
Благословен Ты, Который
заставляешь его сотрясаться
в благоговейном страхе,
содрогаться целиком,
от тончайшей ветки до корня.
Ибо вот содрогание это,
вернее, сама способность
ужасаться и содрогаться
от страха или от боли,
есть признак присутствия жизни».
............................................................
Много позже, в семидесятых,
после шестидневной войны,
археологи предприняли раскопки
в Синайской пустыне
в поисках того, что они называют
материальными остатками сорокалетнего
странствия евреев в пустыне.
............................................................
Они не нашли ничего.

verses

ПЕРЕД ВОССТАНОВЛЕНИЕМ

Барельеф над вратами –
Твоего бессмертья посмертная маска.
Железная полоса скрепляет дубовые доски.
Внутри пустое пространство плюс поврежденные фрески.

Выбиты стекла. Рассохлись рамы. Птицы гнездятся
под куполом, птицы небесные. На руинах традиций
возникнут новые лучше прежних. Церковь будет глядеться
в небо, словно в зерцало юница.

В этом краю все реки впадают в детство,
потому что больше им некуда деться.

В ризнице смех. Икона в губной помаде.
Голову как орех сжимая, Пастырь плачет о стаде.
Проклятье и грех просят денежку Христа ради.

Еще молимся о всякой стране, и о всяком граде,
и о храме сем, и о всяком храме,
и о всякой квартире и комнате, и о всяком хламе,
в сундуках лежащем, о книгах на полках книжных,
о сердцах озлобленных, холодных и неподвижных.

verses

ПЕРЕД ВОССТАНОВЛЕНИЕМ

Барельеф над вратами –
Твоего бессмертья посмертная маска.
Железная полоса скрепляет дубовые доски.
Внутри пустое пространство плюс поврежденные фрески.

Выбиты стекла. Рассохлись рамы. Птицы гнездятся
под куполом, птицы небесные. На руинах традиций
возникнут новые лучше прежних. Церковь будет глядеться
в небо, словно в зерцало юница.

В этом краю все реки впадают в детство,
потому что больше им некуда деться.

В ризнице смех. Икона в губной помаде.
Голову как орех сжимая, Пастырь плачет о стаде.
Проклятье и грех просят денежку Христа ради.

Еще молимся о всякой стране, и о всяком граде,
и о храме сем, и о всяком храме,
и о всякой квартире и комнате, и о всяком хламе,
в сундуках лежащем, о книгах на полках книжных,
о сердцах озлобленных, холодных и неподвижных.