НЕ МЫ, ТАК НАШИ ДЕТИ! Эта традиционная для Одессы фраза, быть
может, является основным девизом переселения. С нами все ясно.
Никогда, никогда не сможем мы адаптироваться к новым условиям,
никогда не достигнем мы процветания. Но наши дети! Нельзя
отбирать шанс у них. А наши внуки, если они будут рождены в
США будут иметь шанс вступить в предвыборную борьбу за пост
Президента! Подобная перспектива производит сильное
впечатление. А невозможность купить на зарплату врача или
инженера нормальную еду и одежду для любимого ребенка кого
угодно способна привести в отчаяние. Так рассуждают многие,
сделавшие выбор в пользу эмиграции. Если бы спросить у стоящих
в очереди в посольство :"Что дают? За чем это очередь?", быть
может нашелся бы мудрый старик, который обернувшись сказал бы:
"Здесь дают возможности. Это очередь за лучшим будущим. Для
наших детей и внуков."
Детям действительно хорошо! Они, как правило, прекрасно
успевают в школе, часто оставляя позади "коренное население"
(т.е. эмигрантов со всех концов земли во втором и третьем
поколениях), прекрасно овладевают английским языком и жестко
критикуя старших. Тринадцатилетняя племянница(теперь ей 21)
после моих попыток говорить с ней по-английски воскликнула:
"О, Гош! (О, черт!) у него ужасный русский акцент! Мама, ты должна
с ним что-то сделать, пошли его в Одессу, в Дом Ученых, в английский
кружок!". Одного она не понимала - никакой кружок не поможет
тогда уже сорокадевятилетнему дяде. Где бы он ни жил, он будет говорить
по-английски с акцентом, путая времена. Как путал слова мой
дедушка, которого "присоединили" к России вместе с Бесарабией.
Он прекрасно говорил на идиш и румынском. Вполне нормально -
По-русски, и все же... Случалось ему произнести фразу: "Боря!
Я видел двести человек, стоящих в очереди за выпить и у них
были такие глаза, как будто они стоят в очереди за убить!"
Дети эмигрантов поступают в престижные колледжи, затем - в
университеты. Они неизбежно опередят своих родителей, перейдут
в иной социальный слой. Родственные связи ослабнут и оборвутся.
Но даже во втором поколении, быть может, "эмигрантский
комплекс" не исчезнет.
В 1995 году Л., инженер-физик в Одессе, в то время - студентка в Нью-Йорке, по воскресеньям подрабатывала, убирая в квартирах. Решив передохнуть, отставляла швабру (кстати, весьма удобный прибор, не нашим чета!) и снимала с хозяйской полки первую попавшуюся книгу, раскрывая ее наугад. Герой книги, растущий американский бизнесмен размышляет о своей девушке. Смысл рассуждений в том, что с девушкой нужно расстаться, ибо она "тормозит" его продвижение вперед, promotion. Она дочь
"испуганных русских эмигрантов", которые сделали для дочери
все - дали блестящее образование, нормальное материальное
обеспечение, но сами того не желая передали ребенку эту самую
"испуганность" с которой в Америке не повернуться. О Гош!
- воскликнула Л. - ведь я и есть испуганный русский эмигрант!
Значит, когда-нибудь моя дочь... Но рассуждать некогда. Л.
Вновь ставит книгу на полку и берется за швабру. И правильно делает. Книга – полу порнографический бульварный роман, внимания не заслуживающий. К тому же наш эмигрант не очень то испуган...
Сегодня Л. Достаточно успешно работает в одной из медицинских лабораторий Нью-Йорка. Она, конечно, говорит с акцентом. Но в ее офисе с акцентом говорят все. Ее дочь поступила в самую престижную школу Нью-Йорку, набрав фантастические баллы на экзаменах –«тестах». Ни о каком «испуге» речи нет. Кстати, в этой престижной школе около сорока процентов учащихся – китайцы, приблизительно столько же выходцев из бывшего СССР. Коренные американцы явно проиграли соревнование за места. Впрочем, многие учатся в частных школах, которые иммигрантам не по карману.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
