***
А пошли вы все со своей цикутой —
говорит Сократ – давно пора собираться.
Уже светает. С каждой минутой
зеленее край небосклона. Два хилых братца-
философа ждут у входа. Стража в отрубе.
Подпоить солдата – милое дело.
Им, солдатам, должно быть, позднее влетело
за то, что они позабыли о трупе,
вместо которого живое немолодое тело.
До берега добираются после полудня.
Галера вдали. Лодкa стоит наготове. Ну что же!
У этой воды консистенция студня.
Весло увязает, запекаются сгустки. Ничтоже
сумняшеся, подплываем вплотную
к огромной плавучей сороконожке. Парус
дополняет весла. Мыс к югу продолжен
цепочкой скал, на которые накатывают волны.
Ну, бормочет Сократ, не умру, а только состарюсь.
Мы должны петуха Асклепию. Впрочем, довольно
ворчать, никто никому ничего не должен.
А пошли вы все со своей цикутой —
говорит Сократ – давно пора собираться.
Уже светает. С каждой минутой
зеленее край небосклона. Два хилых братца-
философа ждут у входа. Стража в отрубе.
Подпоить солдата – милое дело.
Им, солдатам, должно быть, позднее влетело
за то, что они позабыли о трупе,
вместо которого живое немолодое тело.
До берега добираются после полудня.
Галера вдали. Лодкa стоит наготове. Ну что же!
У этой воды консистенция студня.
Весло увязает, запекаются сгустки. Ничтоже
сумняшеся, подплываем вплотную
к огромной плавучей сороконожке. Парус
дополняет весла. Мыс к югу продолжен
цепочкой скал, на которые накатывают волны.
Ну, бормочет Сократ, не умру, а только состарюсь.
Мы должны петуха Асклепию. Впрочем, довольно
ворчать, никто никому ничего не должен.