verses

***

Вчера руины имперских форумов нам говорили,
что бессмертия не существует, или
это бессмертие обломков, фрагментов, арок,
скорей наказание, чем подарок

Лес Империи в эпоху сплошного лесоповала.
Стволы колонн вязали в плоты, сплавляли вниз по теченью
Ахеронта. Младенец плакал, Госпожа напевала.
Последняя помощь -- немощь внутреннего свеченья.
Вопрошай обо всем, ученик, у Рима ответов мало,
три, как в игре: «да», «нет», «не имеет значенья».


***
Легионеры несли семисвечник Храма над головами.
Толпа ликовала. Император ехал на колеснице.
Пока вождя побежденных душили веревкой, с нами
все было в порядке. Подрагивали ресницы

прекрасных римлянок. Небеса, как могли, сияли.
Страна Единого Благословенного распята, разбита.
Почти две тысячи лет прошло, а мы стоим, как стояли,
разглядывая триумфальную арку Тита.

verses

***

Вчера руины имперских форумов нам говорили,
что бессмертия не существует, или
это бессмертие обломков, фрагментов, арок,
скорей наказание, чем подарок

Лес Империи в эпоху сплошного лесоповала.
Стволы колонн вязали в плоты, сплавляли вниз по теченью
Ахеронта. Младенец плакал, Госпожа напевала.
Последняя помощь -- немощь внутреннего свеченья.
Вопрошай обо всем, ученик, у Рима ответов мало,
три, как в игре: «да», «нет», «не имеет значенья».


***
Легионеры несли семисвечник Храма над головами.
Толпа ликовала. Император ехал на колеснице.
Пока вождя побежденных душили веревкой, с нами
все было в порядке. Подрагивали ресницы

прекрасных римлянок. Небеса, как могли, сияли.
Страна Единого Благословенного распята, разбита.
Почти две тысячи лет прошло, а мы стоим, как стояли,
разглядывая триумфальную арку Тита.

verses

***

Куда ни глянь – увидишь тиару со скрещенными ключами,
развратного мраморного мальчишку с крыльями за плечами,
женщину в черном, которой не спится ночами.

Народ толпится, нужно поторопиться,
Жизнь состоит из лозаньи, пиццы, урчания птицы
на чаше фонтана, черного кофе, белой страницы.

Египетские обелиски увенчанные крестами,
язычество и христианство лежат пластами,
кто сверху, кто снизу, меняясь когда надоест местами.

Наружные ставни на окнах, как стенки у раздевалки
на одесских пляжах в семидесятых. Рядами гадалки
сидят с таро: языки -- английский, французский. Весталки

с отбитыми головами и руками, но девственны, непреклонны.
Саркофаги в железных клетках. Выщербленные колонны.
На лотке сувениров рядами статуэтки Мадонны.

Надгробные плиты только одни и помнят имя
того или тех, кто смиренно лежит под ними.
Волчица стоит, подставляя братцам тяжелое вымя.

verses

***

Куда ни глянь – увидишь тиару со скрещенными ключами,
развратного мраморного мальчишку с крыльями за плечами,
женщину в черном, которой не спится ночами.

Народ толпится, нужно поторопиться,
Жизнь состоит из лозаньи, пиццы, урчания птицы
на чаше фонтана, черного кофе, белой страницы.

Египетские обелиски увенчанные крестами,
язычество и христианство лежат пластами,
кто сверху, кто снизу, меняясь когда надоест местами.

Наружные ставни на окнах, как стенки у раздевалки
на одесских пляжах в семидесятых. Рядами гадалки
сидят с таро: языки -- английский, французский. Весталки

с отбитыми головами и руками, но девственны, непреклонны.
Саркофаги в железных клетках. Выщербленные колонны.
На лотке сувениров рядами статуэтки Мадонны.

Надгробные плиты только одни и помнят имя
того или тех, кто смиренно лежит под ними.
Волчица стоит, подставляя братцам тяжелое вымя.