120 лет Осипу Мандельштаму

Из них - 72 - без него.



(Из "Стихов о неизвестном солдате")

Наливаются кровью аорты,
И звучит по рядам шепотком:
- Я рожден в девяносто четвертом,
Я рожден в девяносто втором...
И,в кулак зажимая истертый
Год рожденья с гурьбой и гуртом,
Я шепчу обескровленным ртом:
- Я рожден в ночь с второго на третье
Января в девяносто одном.
Ненадежном году, и столетья
Окружают меня огнем.

120 лет Осипу Мандельштаму

Из них - 72 - без него.



(Из "Стихов о неизвестном солдате")

Наливаются кровью аорты,
И звучит по рядам шепотком:
- Я рожден в девяносто четвертом,
Я рожден в девяносто втором...
И,в кулак зажимая истертый
Год рожденья с гурьбой и гуртом,
Я шепчу обескровленным ртом:
- Я рожден в ночь с второго на третье
Января в девяносто одном.
Ненадежном году, и столетья
Окружают меня огнем.

читая ленту

ЖИЗНЬ ПОЛНА ОПАСНОСТЕЙ И НЕОЖИДАННОСТЕЙ

читая ленту

ЖИЗНЬ ПОЛНА ОПАСНОСТЕЙ И НЕОЖИДАННОСТЕЙ

verses

***

Посмотри на гору и сосчитай,
сколько видел замков и монастырей на склоне горы,
сколько над ней облаков и ангельски-птичьих стай
плывут-мельтешат до наступления тьмы.

Осенью здесь прохладно. Но летом помрешь от жары,
солонины, гнилой воды, холеры-чумы.

Хорошо еще, если прирежут в междоусобной войне,
потому что каждый замок это страна, враждебная всякой стране,
расположенной по соседству, и сотня-другая солдат
в латах и шлемах, под сенью пестрых знамен
всегда под рукой, и каждый барон-психопат,
спешил показать другому, как славен он и умен.

Каждый был за себя, только Бог был за всех,
и поэтому каждый надеялся на успех.

Жены рыцарей столбиками на башнях ожидали вестей.
Пели-ходили слепцы, держась за поводырей.
Пушки палили из разрушенных крепостей,
Звонили колокола сожженных монастырей.

verses

***

Посмотри на гору и сосчитай,
сколько видел замков и монастырей на склоне горы,
сколько над ней облаков и ангельски-птичьих стай
плывут-мельтешат до наступления тьмы.

Осенью здесь прохладно. Но летом помрешь от жары,
солонины, гнилой воды, холеры-чумы.

Хорошо еще, если прирежут в междоусобной войне,
потому что каждый замок это страна, враждебная всякой стране,
расположенной по соседству, и сотня-другая солдат
в латах и шлемах, под сенью пестрых знамен
всегда под рукой, и каждый барон-психопат,
спешил показать другому, как славен он и умен.

Каждый был за себя, только Бог был за всех,
и поэтому каждый надеялся на успех.

Жены рыцарей столбиками на башнях ожидали вестей.
Пели-ходили слепцы, держась за поводырей.
Пушки палили из разрушенных крепостей,
Звонили колокола сожженных монастырей.