*
Зашел к Одесской Фарце узнать, нет ли у нее приличного костюма пятого роста. У Фарцы не было костюма, у нее было горе. Она рыдала. Одесский Бомонд сбежал от нее с Московской Пропиской.
Выяснилось, что это уже третий Бомонд, которого Московская Прописка уводит от Фарцы.
Где было три- там будет и четвертый - сказал я. Одессы без Бомонда не бывает, а куда Бомонд от тебя денется?
Фарца вытерла слезы. высморкалась и улыбнулась. На месте золотой фиксы в ее улыбке чернела дыра, в которой торчал какой-то штырек.
Одесская Фарца перехватила мой взгляд и оживилась. Я ставлю имплант! - затараторила она, - Сейчас я объясню тебе, что это такое.
Я ушел от Фарцы через час, так и не получив четкого представления, что такое имплант. Поскольку костюм мне не оторвался я отправился прямиком к знакомому Христопродавцу и приобрел у него икону восемнадцатого века московских писем.
*
Однажды Московская Диссидня решила разыграть Одесскую Гебню. Она отправила в Одессу своего Дружка, рассказав, где надо и не надо о том, что Дружок отвезет в Одессу чемодан интересных книжек. На самом деле в чемодане лежало 200 экземпляров книги Леонида Ильича Брежнева "Малая Земля". Первого апреля на перроне Одесского вокзала Дружка встречали мы с Одесской Интеллигенцией и Одесской Литературной Общественностью. Но кроме нас были и другие встречающие. Это были известные Мизера, прозванные так за то, что ходили парой. Мизера подхватили Дружка под локотки и поволокли к выходу в город. Выводили его для острастки через дверь, над которой красовалась надпись "ВЫЕЗДА НЕТ" . Ее, надпись, повесили специально для отказников.
Мы ждали, что к вечеру Дружок присоединится к нашей компании. Не тут-то было. Одесская Гебня пришла в ярость и тут же пришила Дружку дело о подготовке к уничтожению тиража книг Леонида Ильича. По версии Гебни, уничтожение должно было состояться в Одессе. Нашлись свидетели, лично видевшие, как коварный замысел зарождался в милой головке Московской Диссидни. Нескольких интеллигентов, пытавшихся купить в магазине "Политиздата" произведения Леонида Ильича тут же задержали по подозрению в соучастии.
Но Московская Диссидня тоже была не лыком шита и тщательно выбирала курьера. Вскоре выяснилось, что дедушка Дружка был зам. министра Обороны.
И, через неделю после задержания, Дружок уже пил Одесское Шампанское в нашей компании. Правда, Одесская Литературная общественность держалась напряженно и несколько раз патетически сказала, что уничтожение любого литературного произведения - грех, граничащий с преступлением. Но после второй бутылки и она повеселела.
*
Был ноябрь 2005 года. Друг сидел в моем антикварном кресле и курил огромную кубинскую сигару, обмакивая ее в бокал с коньяком "Бисквит". Знаешь новости? - спросил друг. - Смотря какие - ответил я.
- Те, которые рассказывает Одесская Интеллигенция.
- Не знаю, - ответил я, - мы с ней давно не общаемся.
Ах, да! - друг ударил себя по лбу, я все время забываю... Она тебя ненавидит за то, что ты пишешь много стихов... Или я опять перепутал?
- Это все равно, - сказал я, - выкладывай новости!
- Состоялся совместный конгресс Сионских мудрецов и Союза Русского Народа, посвященный столетию первой русской революции. Сионские мудрецы признали тезис Союза Русского Народа, что все коммунисты суть евреи!
- И?
- И теперь партбилет члена КПСС автоматически меняется на свидетельство о еврейском происхождении с правом на немедленную репатриацию.
- А партбилеты КПРФ и КПУ?
- Не проходят! Только КПСС!
- Ну, эти, наверное, давно уничтожены.
- Не скажи. Многие их сохранили вместе с царскими купюрами - на всякий случай. Вот Майор Валерьевич репатриируется...
-Да, - вздохнул я, - он теперь Майер.
- Я всегда был Майер! - закричал сгустившийся из воздуха Майор Валерьевич. И, замахнув пейсы за уши, вновь растворился в воздухе.
*
Получил открытку к Хануке от Майора Валерьевича. Пишет, что он уже не Майор, и даже не Майер, а Меер.
*
Майор-Майер Валерьевич позвал меня в гости перед отъездом на ПМЖ. Он сразу повел меня в свой домашний кабинет, где я никогда не был. На стене висел портрет Дзержинского в костюме хасида работы живописца Краснобородера.
На книжных полках стояли интересные книжки, изданные за рубежом в шестидесятые-восьмидесятые годы. Несколько книжек я сразу узнал. Их в свое время конфисковали почитать из моей библиотеки.
-Забирай их все! - сказал Майор Валерьевич, - когда-то они были важными вещественными доказательствами по общему делу, а сейчас?
И, воздев руки к потолку и возвысив голос туда же, Майор Валерьевич завершил свои слова :
"Ни на что книги сии более не годны, разве только выбросить их вон на попрание людям. Ибо потеряли они силу свою!"
Я подумал, что в его новом статусе, впрочем, как и в прежнем, евангельские ассоциации совершенно неуместны.
Но вслух сказал: Ве имру омейн!
*
Снился эротический сон с участием Одесской Интеллигенции. Откровенную сцену наблюдали два десятка уже немолодых людей.
Я смутился, но Одесская Интеллигенция сказала: Не обращай внимания! Это мои Знаковые Фигуры. Они теперь всюду со мной.
Действительно, каждая фигура подавала какой-то знак. Все лица были мне знакомы, но узнать я никого не мог.
Проснувшись, я долго думал, где и когда я их видел. И, наконец, вспомнил. Я видел их всюду и всегда.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
