![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Aug. 22nd, 2017
Acherontia atropos
На спине у огромной бабочки - мертвая голова.
Голова мертва, но бабочка-то жива!
Бабочка не понимает греческие слова.
Ей все равно, что о ней говорит молва.
Дщерь Ахеронта, неотвратимая, как-то раз, в сентябре
я видел тебя на сочащейся янтарной смолою коре
старого дерева, ждущего топора,
я видел тебя давно, но помню - как будто вчера.
Дщерь Ахеронта, питомица тех садов,
где не цветут деревья и не приносят плодов.
Тщетно ходит Мичурин, повторяя "привой" и "подвой",
голова садовода встретится с мертвою головой.
Народный умелец в соломенной шляпе и пиджаке
из чесучи, со Сталиным и природою накоротке,
он не может ждать милостей от природы, он их берет,
как сочную грушу и сует в свой старческий рот.
Не спеши, Мичурин, не ешь, приглядись сперва:
вместо груши - бабочка, бражник, Мертвая голова.
Она взлетела с Голгофы, прямо из-под креста,
на спинке - череп Адама, навек сомкнувший уста.
Все дело в яблоке, помнишь, Мичурин, антоновку в райском саду?
Зло - подвой, а привой - добро, но всем нам гореть в аду.
Верней, не гореть, а мерзнуть, в потоке подземных вод.
Неотвратимая бабочка прилетела к тебе, садовод.