borkhers | Записки психиатра

* * *

Читая лекции по истории психологии, я всегда говорю о том, что медицинская терминология унаследовала психологические свойства заклинаний. Звучная, малопонятная непосвященным, часто — совершенно бессмысленная. Больной не может говорить, но понимает речь. Доктор назовет это состояние моторной афазией. Афазия, в конце концов, всего лишь греческое слово, обозначающее именно тот несомненный факт, что пациент не может говорить. Это видит любой, но назвать это может лишь врач. Перефразируя Мандельштама, можно сказать: “и сладок нам лишь называнья миг”. Даже вызывающий ужас у студентов термин “апрактоагнозия” не означает ничего такого, чего не заметил бы у больного просто наблюдательный человек: неспособность распознавать часть пространства (чаще всего — левую) плюс неспособность планировать движения в левых конечностях. То же с названием лекарств. Народ благоговеет перед непонятными словами, иногда пытаясь их приручить, одомашнить.

* * *

Популярный транквилизатор элениум пожилые бабушки норовили назвать то оленем, то Лениным.

* * *

Магия терминов и названий предназначена для людей внешних, медики просто обязаны знать цену своим заклинаниям. Но слова часто сильнее знаний. “Антиоксидант”, “микроэлемент” — звучит почти как названия драгоценных камней. Медики также могут попасть под власть терминов.

* * *

Клянусь врачом Аполлоном и его дочерьми Гигиеей и Панакеей…
Гигиеей (гигиеной) врачи часто пренебрегают. А Панакея (панацея) у каждого своя.
Панакеей профессора М. была розовая водичка — раствор солей хрома и кобальта. Он назначал эти капли всем.

— А что вам назначил профессор?

— А щось такэ прозорэ, розовэнькэ… Як ота вода.

Вопроса можно было бы и не задавать.

* * *

Однажды, я спросил у М., назначил ли он пациенту ноотропил, М. ответил почти серьезно: “За ноотропилом пусть он ходит к Д.И. А я назначаю хром и кобальт”. А потом добавил: “Вы потом поймете, когда врач стареет, к нему приходят как к источнику минеральных вод. Когда приезжаешь в Трускавец, уже знаешь, что пить будешь нафтусю, а не боржоми. Не разочаровывайте клиентов!”.

* * *

Позже я прочел об экстравагантном психотерапевте Милтоне Эриксоне забавную историю. Он лечил энурез у взрослых шоковыми методами, например, требовал, чтобы прежде чем лечь спать они мочились на кровать и ложились на мокрые простыни.

Как-то к Эриксону пришел пациент с иной формой энуреза, требующей медикаментозного лечения. Когда Эриксон выписал ему таблетки, пациент пришел в ярость: “Таблетки мне мог бы выписать любой врач! А я пришел к великому Эриксону!”

Пациент явно ждал чего-то иного. Именно об этом, вероятно, и говорил М.