Переводы из Лао Цзы

42.

Дао породило Единое.
Единое -раздвоилось.
Два породили Третье,
Три породили мир.

Все вещи обращены к мужскому,
но за их спинами - женское.
В гармонии мужского и женского -
соразмерность Вселенной.

Люди не любят быть
"сирыми" и "смиренными",
но могущественные владыки
к своим бесчисленным титулам
прибавляют эти слова.

Возвышая - унизишь,
унижая - прославишь.

Что говорят люди,
тому обучаю я.

Сильный и гордый
не умирает в своей постели.


43.


Самые нежные вещи на свете
побеждают самые грубые.
Небытие проникает всюду.
Так открывается путь недеяния.

Поучать безмолвием,
действовать недеянием -
умеют немногие.

Переводы из Лао Цзы

42.

Дао породило Единое.
Единое -раздвоилось.
Два породили Третье,
Три породили мир.

Все вещи обращены к мужскому,
но за их спинами - женское.
В гармонии мужского и женского -
соразмерность Вселенной.

Люди не любят быть
"сирыми" и "смиренными",
но могущественные владыки
к своим бесчисленным титулам
прибавляют эти слова.

Возвышая - унизишь,
унижая - прославишь.

Что говорят люди,
тому обучаю я.

Сильный и гордый
не умирает в своей постели.


43.


Самые нежные вещи на свете
побеждают самые грубые.
Небытие проникает всюду.
Так открывается путь недеяния.

Поучать безмолвием,
действовать недеянием -
умеют немногие.

verses

***

Нельзя сказать,
что жизнь становится невозможной,
хотя она и противоречит
теории вероятности
и законам термодинамики.

Всегда упирается, всегда противоречит,
согласиться с кем-то означает
прекратить существование.

Выбросить старую вещь означает
отдать толику прошлого,
уничтожить частицу души.

Попробуй открыть себя миру:
он ворвется в тебя, он выжжет тебя изнутри,
он утвердится на том месте,
где раньше была душа.

Именно – утвердится, от слова твердый.
Твердый, неподатливый, мертвый.

Так раскаленный металл
заполняет форму,
выжигая восковую модель.

Тот, кто понимает это
закрыт для мира,
всему противоречит,
все сохраняет, прикрывает душу ладонью,
как слабый огонек на ветру.

Почему они каждый раз вызывают скорую,
Почему?

verses

***

Нельзя сказать,
что жизнь становится невозможной,
хотя она и противоречит
теории вероятности
и законам термодинамики.

Всегда упирается, всегда противоречит,
согласиться с кем-то означает
прекратить существование.

Выбросить старую вещь означает
отдать толику прошлого,
уничтожить частицу души.

Попробуй открыть себя миру:
он ворвется в тебя, он выжжет тебя изнутри,
он утвердится на том месте,
где раньше была душа.

Именно – утвердится, от слова твердый.
Твердый, неподатливый, мертвый.

Так раскаленный металл
заполняет форму,
выжигая восковую модель.

Тот, кто понимает это
закрыт для мира,
всему противоречит,
все сохраняет, прикрывает душу ладонью,
как слабый огонек на ветру.

Почему они каждый раз вызывают скорую,
Почему?

Киевские лавры

Ты куда меня ведешь,
такую молодую?
На другой бережок,
пошла, не разговаривай!



Неужели Елена Фанайлова молится? Не, она рукоплещет



И Бахыт такой молодой, и июньский "Октябрь" впереди!

Киевские лавры

Ты куда меня ведешь,
такую молодую?
На другой бережок,
пошла, не разговаривай!



Неужели Елена Фанайлова молится? Не, она рукоплещет



И Бахыт такой молодой, и июньский "Октябрь" впереди!

Притча

***

Говорят, что однажды жена
сказала ребе Натану:
На улице стоит нищий,
он хочет говорить с тобой.

Ребе Натан ответил:
Хорошо, впусти его в дом.

Но я не хочу впускать его в дом! –
возразила жена, - послушай, выйди,
выйди к нему,
поговори с ним во дворе.

Не понимаю, – ответил Натан, –
почему я должен впускать в своё сердце
слова человека, которого
моя жена не впускает в дом.

И Натан остался в комнате,
продолжая свои занятия.

А люди говорят, что нищий
был великий Учитель,
знающий такое Имя,
которое мы не узнаем,
даже если произнесем.

Притча

***

Говорят, что однажды жена
сказала ребе Натану:
На улице стоит нищий,
он хочет говорить с тобой.

Ребе Натан ответил:
Хорошо, впусти его в дом.

Но я не хочу впускать его в дом! –
возразила жена, - послушай, выйди,
выйди к нему,
поговори с ним во дворе.

Не понимаю, – ответил Натан, –
почему я должен впускать в своё сердце
слова человека, которого
моя жена не впускает в дом.

И Натан остался в комнате,
продолжая свои занятия.

А люди говорят, что нищий
был великий Учитель,
знающий такое Имя,
которое мы не узнаем,
даже если произнесем.

памяти Б.З.

***

Мне звонили из городка, недалеко от Тель-Авива.
Друг болен. Затронут мозг. Метастатический рак.
Интересовались свойствами чаги или крапивы,
как это может помочь? Получается, что никак.

Получается, что, вспоминаешь, отвернувшись к стенке,
его первую свадьбу. Набитый медяками чулок:
и шутка, и деньги. На подоконнике грампластинки.
Дом на Слободке. Низкий, в трещинках потолок.

Кровать, холодильник. Лозунг: «Никто не даст нам!»
Подпись курсивом: «Потье. Интернационал».
Гипсовый Сталин, казавшийся безучастным,
Прислушивался к разговорам и что-то припоминал.

Друг еще дышит. Или уже не дышит?
Это случилось? Случится? Не все равно ли – когда?
Говорите громче, он все равно не слышит,
не понимает, не помнит, не чувствует, не беда.



Эти стихи были написаны, когда близкий друг моей юности был еще жив. Трагизм нашей профессии еще и в том, что когда все надеются, мы уже знаем. В такие минуты мне хотелось бы забыть о врачебном опыте. Вечная память.

памяти Б.З.

***

Мне звонили из городка, недалеко от Тель-Авива.
Друг болен. Затронут мозг. Метастатический рак.
Интересовались свойствами чаги или крапивы,
как это может помочь? Получается, что никак.

Получается, что, вспоминаешь, отвернувшись к стенке,
его первую свадьбу. Набитый медяками чулок:
и шутка, и деньги. На подоконнике грампластинки.
Дом на Слободке. Низкий, в трещинках потолок.

Кровать, холодильник. Лозунг: «Никто не даст нам!»
Подпись курсивом: «Потье. Интернационал».
Гипсовый Сталин, казавшийся безучастным,
Прислушивался к разговорам и что-то припоминал.

Друг еще дышит. Или уже не дышит?
Это случилось? Случится? Не все равно ли – когда?
Говорите громче, он все равно не слышит,
не понимает, не помнит, не чувствует, не беда.



Эти стихи были написаны, когда близкий друг моей юности был еще жив. Трагизм нашей профессии еще и в том, что когда все надеются, мы уже знаем. В такие минуты мне хотелось бы забыть о врачебном опыте. Вечная память.