![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Jul. 13th, 2007
***
Ничего не касайся. Просто стой и смотри,
как в музее. Каждый предмет в ответ
на прикосновение взвоет. Минуты три –
и за тобой придут. Включится яркий свет,
в котором все растворится. Ожог на руке –
предметы недавнего прошлого раскалены.
Дремлет старушка-смотрительница в уголке,
под прямым углом расходятся две стены.
Напольные, красного дерева часы. Завод
ослаб. Черные стрелки. Бронзовый циферблат.
Ничего, что все наперекосяк. Вот-вот
тебя уведут – и дело пойдет на лад.
Ничего не касайся. Просто стой и смотри,
как в музее. Каждый предмет в ответ
на прикосновение взвоет. Минуты три –
и за тобой придут. Включится яркий свет,
в котором все растворится. Ожог на руке –
предметы недавнего прошлого раскалены.
Дремлет старушка-смотрительница в уголке,
под прямым углом расходятся две стены.
Напольные, красного дерева часы. Завод
ослаб. Черные стрелки. Бронзовый циферблат.
Ничего, что все наперекосяк. Вот-вот
тебя уведут – и дело пойдет на лад.
***
Ничего не касайся. Просто стой и смотри,
как в музее. Каждый предмет в ответ
на прикосновение взвоет. Минуты три –
и за тобой придут. Включится яркий свет,
в котором все растворится. Ожог на руке –
предметы недавнего прошлого раскалены.
Дремлет старушка-смотрительница в уголке,
под прямым углом расходятся две стены.
Напольные, красного дерева часы. Завод
ослаб. Черные стрелки. Бронзовый циферблат.
Ничего, что все наперекосяк. Вот-вот
тебя уведут – и дело пойдет на лад.
Ничего не касайся. Просто стой и смотри,
как в музее. Каждый предмет в ответ
на прикосновение взвоет. Минуты три –
и за тобой придут. Включится яркий свет,
в котором все растворится. Ожог на руке –
предметы недавнего прошлого раскалены.
Дремлет старушка-смотрительница в уголке,
под прямым углом расходятся две стены.
Напольные, красного дерева часы. Завод
ослаб. Черные стрелки. Бронзовый циферблат.
Ничего, что все наперекосяк. Вот-вот
тебя уведут – и дело пойдет на лад.
А вот и ответ
Jul. 13th, 2007 07:22 pmна некоторые мучившие меня вопросы, имеющие отношение к
позиции![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
paslen . Теперь целостная картина восстановлена. Оказывается, в кризисе читательского интереса виноваты "Писатели - вредители" (нет, не зря чуял я лексику тяжелого прошлого, есть у меня профессиональное чутье! Но лучше бы мне ошибиться, честное слово!). Выскажусь ближе к полуночи.
позиции
paslen . Теперь целостная картина восстановлена. Оказывается, в кризисе читательского интереса виноваты "Писатели - вредители" (нет, не зря чуял я лексику тяжелого прошлого, есть у меня профессиональное чутье! Но лучше бы мне ошибиться, честное слово!). Выскажусь ближе к полуночи.А вот и ответ
Jul. 13th, 2007 07:22 pmна некоторые мучившие меня вопросы, имеющие отношение к
позицииpaslen . Теперь целостная картина восстановлена. Оказывается, в кризисе читательского интереса виноваты "Писатели - вредители" (нет, не зря чуял я лексику тяжелого прошлого, есть у меня профессиональное чутье! Но лучше бы мне ошибиться, честное слово!). Выскажусь ближе к полуночи.
позиции
paslen . Теперь целостная картина восстановлена. Оказывается, в кризисе читательского интереса виноваты "Писатели - вредители" (нет, не зря чуял я лексику тяжелого прошлого, есть у меня профессиональное чутье! Но лучше бы мне ошибиться, честное слово!). Выскажусь ближе к полуночи.Простые вещи-1
Jul. 13th, 2007 09:03 pm1. Стихотворение "Рифма" Арсений Тарковский начинает следующими строками:
Не высоко я ставлю силу эту:
И зяблики поют. Но почему
С рифмовником бродить по белу свету
Наперекор стихиям и уму
Так хочется и в смертный час поэту?
Не лучшие строки. Многие поэты рифмовника в руках не держали, а в смертный час, похоже, если и будут хотеть чего-то - то получить прощение близких и Бога, возможно, послушать любимую музыку или выпить глоток воды - по обстоятельствам. А вот сравнение с зябликом мне по сердцу. Стремление слагать стихи глубоко инстинктивно, неистребимо в человеке, это может быть самое полное выржение любви: от "Я Вас любил" Пушкина, до жутковатых романсов Смердякова у Достоевского, не говоря уж о капитане Лебядкине:
"Краса красот сломала член
и интересней вдвое стала!
И вдвое сделался влюблен
влюбленный уж немало!"
В этом смысле все не так уж хорошо для поэзии: инстинктивность гарантирует силу, но не качество. У Лебядкина тут не меньше шансов, чем у Александра Сергеевича. Помните песенку: "По ночам в тиши я пишу стихи, пусть твердят, что пишет каждый в девятнадцать лет! В каждой строчке только точки после буквы л... Ты поймешь конечно все, что я сказать хотел". Текст слабенький, но инстинктивную функцию выполняет вполне.
2.Положение поэзии в современном постсоветском мире, включая эмигрантские анклавы, боюсь, никому не нравится,а самим поэтам - прежде всего, хотя по разным причинам. Когда-то была статья "Театр в отсутствие любви и смерти", жаль, не могу вспомнить автора. Название можно перефразировать иначе: "Поэзия в отсутствие читателя, редактора, критика и (что важно) корректора. Вакуум порождает безграничную сободу в эксперименте, игре. Из этой игры рождается иногда нечто вполне толковое. Я как-то писал (не я один), что общий уровень стихосложения сейчас скорее выше, чем в тех же шестидесятых, включая и диссидентскую лирику. Выше и "разброс по средней". Мне, человеку как бы сказать, зрелому, нынешний литпроцесс очень интересен, хотя и радует далеко не всегда. В вакууме очень легко двигаться - никакого сопротивления среды. Но невозможно дышать.
3. Природа боится пустоты. И ее стремительно заполняет попса. Искусство вновь становится синкретичным, в нем объединяются текст, музыка и танец. Какой текст, какая музыка, какой танец - не вопрос. Сходим на дискотеку. Примитивизм предполагает высокую способность к объединению. Более дифференцированные культурные явления живут сами по себе. Ранние стихи Бродского легко превращались в романсы. Но плясать под них уже тогда не получалось. Мы отворачиваемся от попсы, но она агрессивно лезет нам в уши - в маршрутках, в купе поездов, из радиоприемника соседа, который годами чинит машину во дворе, о если бы у сей машины сломалось радио, а не мотор. Не ездит, но играет, сладу с ней нет! На Тбилисском литфестивале последнее "зачитываемое" стихотворение представляло из себя пляску гражданина Бенина Габриэля, а предпоследние стихи были исполняемыми под фанеру шансонами г-на Г.Норда. Выглядит странно. но, похоже, отражает естественную динамику процесса. Замечательный принцип Дао: хочешь, чтобы в тебя впадала река - располагайся как можно ниже. Сказано сделано. Ниже - некуда.
Продолжение - позднее.
Не высоко я ставлю силу эту:
И зяблики поют. Но почему
С рифмовником бродить по белу свету
Наперекор стихиям и уму
Так хочется и в смертный час поэту?
Не лучшие строки. Многие поэты рифмовника в руках не держали, а в смертный час, похоже, если и будут хотеть чего-то - то получить прощение близких и Бога, возможно, послушать любимую музыку или выпить глоток воды - по обстоятельствам. А вот сравнение с зябликом мне по сердцу. Стремление слагать стихи глубоко инстинктивно, неистребимо в человеке, это может быть самое полное выржение любви: от "Я Вас любил" Пушкина, до жутковатых романсов Смердякова у Достоевского, не говоря уж о капитане Лебядкине:
"Краса красот сломала член
и интересней вдвое стала!
И вдвое сделался влюблен
влюбленный уж немало!"
В этом смысле все не так уж хорошо для поэзии: инстинктивность гарантирует силу, но не качество. У Лебядкина тут не меньше шансов, чем у Александра Сергеевича. Помните песенку: "По ночам в тиши я пишу стихи, пусть твердят, что пишет каждый в девятнадцать лет! В каждой строчке только точки после буквы л... Ты поймешь конечно все, что я сказать хотел". Текст слабенький, но инстинктивную функцию выполняет вполне.
2.Положение поэзии в современном постсоветском мире, включая эмигрантские анклавы, боюсь, никому не нравится,а самим поэтам - прежде всего, хотя по разным причинам. Когда-то была статья "Театр в отсутствие любви и смерти", жаль, не могу вспомнить автора. Название можно перефразировать иначе: "Поэзия в отсутствие читателя, редактора, критика и (что важно) корректора. Вакуум порождает безграничную сободу в эксперименте, игре. Из этой игры рождается иногда нечто вполне толковое. Я как-то писал (не я один), что общий уровень стихосложения сейчас скорее выше, чем в тех же шестидесятых, включая и диссидентскую лирику. Выше и "разброс по средней". Мне, человеку как бы сказать, зрелому, нынешний литпроцесс очень интересен, хотя и радует далеко не всегда. В вакууме очень легко двигаться - никакого сопротивления среды. Но невозможно дышать.
3. Природа боится пустоты. И ее стремительно заполняет попса. Искусство вновь становится синкретичным, в нем объединяются текст, музыка и танец. Какой текст, какая музыка, какой танец - не вопрос. Сходим на дискотеку. Примитивизм предполагает высокую способность к объединению. Более дифференцированные культурные явления живут сами по себе. Ранние стихи Бродского легко превращались в романсы. Но плясать под них уже тогда не получалось. Мы отворачиваемся от попсы, но она агрессивно лезет нам в уши - в маршрутках, в купе поездов, из радиоприемника соседа, который годами чинит машину во дворе, о если бы у сей машины сломалось радио, а не мотор. Не ездит, но играет, сладу с ней нет! На Тбилисском литфестивале последнее "зачитываемое" стихотворение представляло из себя пляску гражданина Бенина Габриэля, а предпоследние стихи были исполняемыми под фанеру шансонами г-на Г.Норда. Выглядит странно. но, похоже, отражает естественную динамику процесса. Замечательный принцип Дао: хочешь, чтобы в тебя впадала река - располагайся как можно ниже. Сказано сделано. Ниже - некуда.
Продолжение - позднее.
Простые вещи-1
Jul. 13th, 2007 09:03 pm1. Стихотворение "Рифма" Арсений Тарковский начинает следующими строками:
Не высоко я ставлю силу эту:
И зяблики поют. Но почему
С рифмовником бродить по белу свету
Наперекор стихиям и уму
Так хочется и в смертный час поэту?
Не лучшие строки. Многие поэты рифмовника в руках не держали, а в смертный час, похоже, если и будут хотеть чего-то - то получить прощение близких и Бога, возможно, послушать любимую музыку или выпить глоток воды - по обстоятельствам. А вот сравнение с зябликом мне по сердцу. Стремление слагать стихи глубоко инстинктивно, неистребимо в человеке, это может быть самое полное выржение любви: от "Я Вас любил" Пушкина, до жутковатых романсов Смердякова у Достоевского, не говоря уж о капитане Лебядкине:
"Краса красот сломала член
и интересней вдвое стала!
И вдвое сделался влюблен
влюбленный уж немало!"
В этом смысле все не так уж хорошо для поэзии: инстинктивность гарантирует силу, но не качество. У Лебядкина тут не меньше шансов, чем у Александра Сергеевича. Помните песенку: "По ночам в тиши я пишу стихи, пусть твердят, что пишет каждый в девятнадцать лет! В каждой строчке только точки после буквы л... Ты поймешь конечно все, что я сказать хотел". Текст слабенький, но инстинктивную функцию выполняет вполне.
2.Положение поэзии в современном постсоветском мире, включая эмигрантские анклавы, боюсь, никому не нравится,а самим поэтам - прежде всего, хотя по разным причинам. Когда-то была статья "Театр в отсутствие любви и смерти", жаль, не могу вспомнить автора. Название можно перефразировать иначе: "Поэзия в отсутствие читателя, редактора, критика и (что важно) корректора. Вакуум порождает безграничную сободу в эксперименте, игре. Из этой игры рождается иногда нечто вполне толковое. Я как-то писал (не я один), что общий уровень стихосложения сейчас скорее выше, чем в тех же шестидесятых, включая и диссидентскую лирику. Выше и "разброс по средней". Мне, человеку как бы сказать, зрелому, нынешний литпроцесс очень интересен, хотя и радует далеко не всегда. В вакууме очень легко двигаться - никакого сопротивления среды. Но невозможно дышать.
3. Природа боится пустоты. И ее стремительно заполняет попса. Искусство вновь становится синкретичным, в нем объединяются текст, музыка и танец. Какой текст, какая музыка, какой танец - не вопрос. Сходим на дискотеку. Примитивизм предполагает высокую способность к объединению. Более дифференцированные культурные явления живут сами по себе. Ранние стихи Бродского легко превращались в романсы. Но плясать под них уже тогда не получалось. Мы отворачиваемся от попсы, но она агрессивно лезет нам в уши - в маршрутках, в купе поездов, из радиоприемника соседа, который годами чинит машину во дворе, о если бы у сей машины сломалось радио, а не мотор. Не ездит, но играет, сладу с ней нет! На Тбилисском литфестивале последнее "зачитываемое" стихотворение представляло из себя пляску гражданина Бенина Габриэля, а предпоследние стихи были исполняемыми под фанеру шансонами г-на Г.Норда. Выглядит странно. но, похоже, отражает естественную динамику процесса. Замечательный принцип Дао: хочешь, чтобы в тебя впадала река - располагайся как можно ниже. Сказано сделано. Ниже - некуда.
Продолжение - позднее.
Не высоко я ставлю силу эту:
И зяблики поют. Но почему
С рифмовником бродить по белу свету
Наперекор стихиям и уму
Так хочется и в смертный час поэту?
Не лучшие строки. Многие поэты рифмовника в руках не держали, а в смертный час, похоже, если и будут хотеть чего-то - то получить прощение близких и Бога, возможно, послушать любимую музыку или выпить глоток воды - по обстоятельствам. А вот сравнение с зябликом мне по сердцу. Стремление слагать стихи глубоко инстинктивно, неистребимо в человеке, это может быть самое полное выржение любви: от "Я Вас любил" Пушкина, до жутковатых романсов Смердякова у Достоевского, не говоря уж о капитане Лебядкине:
"Краса красот сломала член
и интересней вдвое стала!
И вдвое сделался влюблен
влюбленный уж немало!"
В этом смысле все не так уж хорошо для поэзии: инстинктивность гарантирует силу, но не качество. У Лебядкина тут не меньше шансов, чем у Александра Сергеевича. Помните песенку: "По ночам в тиши я пишу стихи, пусть твердят, что пишет каждый в девятнадцать лет! В каждой строчке только точки после буквы л... Ты поймешь конечно все, что я сказать хотел". Текст слабенький, но инстинктивную функцию выполняет вполне.
2.Положение поэзии в современном постсоветском мире, включая эмигрантские анклавы, боюсь, никому не нравится,а самим поэтам - прежде всего, хотя по разным причинам. Когда-то была статья "Театр в отсутствие любви и смерти", жаль, не могу вспомнить автора. Название можно перефразировать иначе: "Поэзия в отсутствие читателя, редактора, критика и (что важно) корректора. Вакуум порождает безграничную сободу в эксперименте, игре. Из этой игры рождается иногда нечто вполне толковое. Я как-то писал (не я один), что общий уровень стихосложения сейчас скорее выше, чем в тех же шестидесятых, включая и диссидентскую лирику. Выше и "разброс по средней". Мне, человеку как бы сказать, зрелому, нынешний литпроцесс очень интересен, хотя и радует далеко не всегда. В вакууме очень легко двигаться - никакого сопротивления среды. Но невозможно дышать.
3. Природа боится пустоты. И ее стремительно заполняет попса. Искусство вновь становится синкретичным, в нем объединяются текст, музыка и танец. Какой текст, какая музыка, какой танец - не вопрос. Сходим на дискотеку. Примитивизм предполагает высокую способность к объединению. Более дифференцированные культурные явления живут сами по себе. Ранние стихи Бродского легко превращались в романсы. Но плясать под них уже тогда не получалось. Мы отворачиваемся от попсы, но она агрессивно лезет нам в уши - в маршрутках, в купе поездов, из радиоприемника соседа, который годами чинит машину во дворе, о если бы у сей машины сломалось радио, а не мотор. Не ездит, но играет, сладу с ней нет! На Тбилисском литфестивале последнее "зачитываемое" стихотворение представляло из себя пляску гражданина Бенина Габриэля, а предпоследние стихи были исполняемыми под фанеру шансонами г-на Г.Норда. Выглядит странно. но, похоже, отражает естественную динамику процесса. Замечательный принцип Дао: хочешь, чтобы в тебя впадала река - располагайся как можно ниже. Сказано сделано. Ниже - некуда.
Продолжение - позднее.