там и тогда

Считается, что древний Рим не создал своей мифологии, она у Рима заемная, как и территории этого великого государства. Все собственно римские мифы фиксированы на Вечном Городе, его основании и судьбе, а мифические герои это знаменитые римляне.
Я к тому, что в этом смысле одесский миф подобен римскому.

Напоминаю, что это - отрывки, которые пишутся как Бог на душу положит, материал для сборки. Самые простые ответы на вопрос, что из себя представляет одесский миф таковы:

1. Миф состоит прежде всего в том, что Одесса - совершенно особый город, инородное тело, кость в горле любого государства, в состав которого она входила. Порто-франко, свободная зона (но зона!) - вот недосягаемая мечта города, прошлое, ускользнувшее навсегда. Одесситы - братство, одна семья, вне зависимости от национальности, религии и пр. Иными словами - Одесса, как Арбат у Окуджавы - и мое отечество, и моя религия. Торговля, шутовство и жульничество (тоже с оттенком шутовства) - главные занятия одессита. В Одессе, как в Греции есть все. А если нет - можно достать.
Как и любой миф, одесский миф содержит в себе образ "золотого века", который утрачен и тоску по этому потерянному раю.
Военная тема, как ни странно, не занимает в мифе особого места. Одесса- город-герой, но главный герой Одессы - жулик, трикстер по Юнгу. Хотя в одесском мифе довольно легко вычленяются и иные мифологемы (вроде "близнецов", "страдающего героя",но они никогда не могли конкурировать с веселым (или не очень веселым) плутом. (У Тартаковского душа убийцы, но он - НАШ (с)

2. Творцы одесского мифа - в основном - советские писатели и поэты, покинувшие Одессу и создавшие ностальгический образ города-жемчужины, красавицы, мечты. Ключевую роль здесь сыграли И.Бабель, И.Ильф и Е.Петров со своим братом В.Катаевым. Определенные добавки сделаны Паустовским - но не Буниным, не Жаботинским, не Ратушинской. Все эти писатели, много написавшие об Одессе не внесли вклада в миф, м.б. потому, что советская власть была им ненавистна, а создателями одесского мифа горячо любима, до сих пор не пойму - почему?

3. Носителями одесского мифа в настоящее время являются старые одесситы, разбросанные по всему миру, евреи по преимуществу, а также узкий круг одесской интеллигенции, в том числе и литераторы, продолжающие разрабатывать одесские мифологемы. Но чем дальше уходят от нас "золотой век" Одессы, тем навязчивей и выхолощенней становятся повторы, тем труднее одесситу сыграть на публике самого себя.

Аудитория, к которой миф обращен - преимущественно туристы, гости нашего города. У нас всегда найдется, чем их удивить.

Так приблизительно.

*
Несправедливо было бы связывать культ блатарей исключительно с одесским мифом. Популярность бандитского фольклора в свое время достигла общесоюзного уровня (конец двадцатых - тридцатые). В девяностые годы двадцатого века и в нулевые двадцать первого эта популярность еще и усилилась: специальные теле и радиоканалы 24 часа в сутки семь дней в неделю ретранслируют криминальные песни. Этот жанр, шансон, имеет своих гениальных предтеч (Владимир Высоцкий, к примеру), одаренных исполнителей и исполнительниц, но куда больше дешевых стилизаций и сугубо ресторанных вариантов. Не говорю уже о новом сверхпопулярном жанре - "бандитский сериал", общее количество серий учету не поддается...

*
Но одесский фольклор - как ни крути - оказал на развитие этих жанров огромное влияние. Леонид Утесов, возможно, сам того не желая, стал "застрельщиком" в деле популяризации блатной песни. Какой же одессит не любит Утесова? Вот он, бронзовый, сидит на бронзовой же скамейке в Городском саду. Кто не садился на скамейку с ним рядом и не фотографировался на память? Сколько замечательных песен спето им! И в том числе...

"товарищ мой товарищ, за что же мы воюем, за что проливаем нашу кровь"

"Двух урканов" по преданию любил сам товарищ Сталин и слушал - на подпитии. Ну, тут все естественно.

*

Стоп! - скажете вы. Но самый длинный из блатных сериалов назывался все же "Бандитский Петербург!". При чем тут Одесса?

Кто спорит. Да, и в Петербурге были колоритные бндиты во все времена. И сериал был (одну серию как-то просмотрел для информации). Но вот - не представляю себе, как на день города в Петербурге во время шествия по Невскому проедет черный мерс из которого публику будет приветствовать Антибиотик...

*
Нельзя сказать, что одесский миф принимался безоговорочно. Помню, еще в 1966 году существовал лозунг: Одесса - не двадцатого года, а двадцатого века. В этом лозунге было нечто комсомольско-большевистское. Не св. Иннокентия же и не Пирогова, не Бунина, не Жаботинского противопоставляли тогда Бабелю...

Но вот и двадцатый век позади, как и двадцатый год.

*

А двадцатый год был и впрямь - рубежным. Это был год не смены декораций, но смены "актерского состава". Революция и гражданская война вымыла из Одессы людей, составлявших ее духовный костяк. На смену человека "центра" пришел человек предместья, со своими обычаями, характерным юмором, некоторым цинизмом и исковерканным языком.

Эту смену актерского состава прекрасно описал Иван Бунин в "Окаянных днях". В какое отчаяние повергали его новые лица на улицах Одессы... А между тем это было явлением героя. Именно человеку предместья было дано стать титаном одесского мифа, именно с него срисованы бабелевские, катаевские, ильфо-петровские герои. Именно этот человек пришел в восторг от воровской удали и цветистого жаргона. Именно он подхватил песенки с пошлинкой и придурью (наш вариант песен Лебядкина или романса Смердякова). И большевизм был инстинктивно мил этому герою - именно он выпустил героя на волю. Да и родственность бандитизма и большевизма интуитивно чувствовалась, особенно тогда...

Талант писателей нашей, Одесской (в изгнании) школы был поставлен на службу человеку предместья, обитателю карнавальной, мифической, цветистой Молдаванки.

*
Молдаван, молдаванка успех мне пророчит,
как на дело иду не спеша,
полицмей, полицмейстер мешать мне не хочет,
а захочет - тарарам - и ша!

Это ария Мишки Япончика из революцинной оперетки "На рассвете" (название -не противовес ли бабелtвскому "Закату"?) Ее в шестидесятых пела вся Одесса. Заметим - единственную арию из всей оперетки!

*

Еще в той оперетке Котовский отказывался принять к себе Мишку Япончика. "Революцию нужно делать чистыми руками!" говорит один бандит другому. Ох...
*

А затем уже и миф начал творить людей по образу и подобию. Одессит хотел быть таким, как Беня. Священное писание одесского мифа растащили на цитаты. Да что говорить! Мы буквально разговаривали цитатами из Бабеля и Ильфа. Только "Бравый солдат Швейк" вторгался в этот обмен цитатами со стороны. Одессит, а особо - турист и поныне стремятся уловить одесское словцо в гомоне толпы, а, по возможности, и сказать его. Коллекционеры собирают эти высказывания и публикуют в виде небольших книжечек. Писатели, работающие в чисто одесском жанре тоже внимательно прислушиваются к "языку Привоза", и ничего не услышав, сами изобретают "старые-новые одессизмы"

*

- Не трогайте пирожок руками!
- А чем мне его трогать?
- А вы трогайте его ничем.
- А как же я узнаю, или он теплый?
- А вы мине спросите, я вам расскажу.
- Ой, кто вам поверит...

*

Этот диалог я услышал пятнадцать лет назад. И десятки раз пересказывал его. Услышан он, кстати, не в Одессе, а в США, на Брайтоне. Начавшийся в добровольном изгнании, одесский миф завершается в эмиграции.

*

Событие, воспетое в песенке "Как на Дерибасовской угол Ришельевской", оставило в сердцах одесситов столь сильный след, что лучший литературный альманах города (похоже, что единственный, так что конкуренции нет) носит название Дерибасовская-Ришельевская". Видно, бабушка здорова, и до сих пор компот у нее не кончился. В одном из первых номеров альманаха была статья об этой одесской песенке под рубрикой "гимны славные".

Такие ли славные? Да и гимны ли...
*
Подумалось - ресторан "Компот" на Дерибасовской, скорее всего, получил название от того самого компота, который кушала старушка.

*
Приблатненность и пошлость нашего песенного фольклора не делает его менее веселым и симпатичным. Точно так же, как и явный еврейский акцент плюс утрированный "одесский язык". По-моему старший школьный возраст - как раз подходящее время для того, чтобы пережить увлечение одесскими песенками типа "Ах какая драма Пиковая дама" или "Гром прогрымел, золяция идет". Было бы замечательно, если бы подобное увлечение стало прививкой против "воровской культуры" как таковой. Два уркана, сбежавшие с одесского кичмана - не почетные граждане Одессы, их лица - не лицо моего города.

Но сколько одесситов - в Одессе и в рассеянии думают иначе!

*

Совсем невозможной выглядит попытка реанимации этой традиции сегодня. Мне дали ссылку на одесского певца, который и сейчас продолжает одесскую фольклорную традицию и, представьте, популярен, на ю-тубе - роликов десять.

"Оривидерчик, корова Соня, ложись немытыми грудями в ржавый рельс, свои богатства, Соня, я храню в ширинке, чтоб не забыть по женской части интерес..."

Да, как говаривал Сталин, эта штука сильнее чем "Фауст" Гете.

*
Про Соню - первая песня, которую я прослушал. Следующая называлась "Мухи с мухуями", но дослушать до конца я ее не смог. Скажем так, неудовлетворительное качество... записи.

О нет, и сам я не безгрешен, добавил песню-другую в этот пласт текстов ("Антисемит Абрашка Рубинштейн", "Козочка"). Одно оправдание - было мне тогда шестнадцать-семнадцать лет. А до сих пор неловко.

*

Культ одесского дворика и одесской коммуналки, вероятно, имеет в себе нечто реальное. И общие посиделки, и колоритные ссоры с бурными примирениями, все это - было. Но сколько же ненависти, сколько грязи, сколько повседневного предательства! Думаю, что сталинские времена (да и послесталинские) и немецко-румынская оккупация Одессы показали истинную цену дворовому и коммунальному братству одесситов. Неужели не было во дворе ни одного доносчика, сексота, информатора? Ясно, что были. По крайней мере, в двух коммунах из двух, в которых мне приходилось жить. Кстати, соседи были в курсе дела.

Неужели так дружно скрывали одесситы греков от сталинщины, а евреев от немцев? В отношении сокрытия греков вообще ничего не знаю. Евреев все же иногда спасали. Десятки случаев... А погибло евреев двести тысяч. Интересно, что вернувшихся из эвакуации, с фронта, чудом уцелевших в гетто в коммуналках и во дворах тоже встречали не так уж ласково.

*

Во время гражданской войны дела обстояли не лучше. Бунина прочитаем, "Окаянные дни", кого защитило от зверств ЧК хваленое наше "дворовое братство"? ( о коммунах тогда и не слыхали).

*

Интересная деталь - перед лицом несомненных фактов, культ города сменяется на культ района и микрорайона. Это было в Одессе, но этого не было в районе, где мы жили (опять же двор - наш последний бастион, не было этого в нашем дворе). Вспомнила знакомая бабушкины рассказы, что в их районе погромов не было, поскольку погромщиков "не пустили наши биндюжники". А ведь и я сам в детстве слышал такое...

Ох, почему же именно биндюжники (извозчики ломовые, которые все вставали, когда Костя-моряк входил в пивную)? Сопротивление оказывали организованные вооруженные отряды еврейской молодежи, студенты-интеллигенты по преимуществу. Увы, и в Одесской ЧК были по преимуществу они.

*

Вдруг представил себе как все встают, когда в пивную входит Костя-моряк. Интересное, вероятно, было зрелище. Ну, как у Бродского: "Когда он входит, все они встают, одни по службе, прочие от счастья".

А ведь великая песня! Она определила городскую топонимику одесского мифа. Мифическая Одесса состоит из Молдаванки и Пересыпи. Конечно, есть и морской порт, в котором живут грузчики. им нет равных. Они отдыхают с баснями Крылова (см. фильм "Опасные гастроли"). От центра нам остается Потемкинская лестница, Николаевский бульвар и Оперный театр.Из улиц - Дерибасовская (на Дерибасовской открылася пивная), Ришельевская (как на Дерибасовской угол Ришельевской в восемь часов вечера разнеслася весть - у старушки-бабушки, бабушки-старушки шестеро налетчиков отняли честь). Есть еще Малая Арнаутская, где, как известно, изготавливаются все колониальные товары, а также Привоз с его бычками и глосиками. Не забыть про брынзу, тюлечку и "синенькие". И где-то вдали маячит почти неразличимый Большой фонтан.

*

Американский писатель Джошуа Кохен написал замечательный роман "Witz". (в названии - игра слов, с одной стороны это "шутка", "острота", с другой - типичное окончание еврейской фамилии, Гурвиц, например, или Горовиц). Роман - огромная притча, фантасмагория. Все евреи погибают от какой-то загадочной эпидемии, охватившей всю землю. Все, кроме одного. И вот, когда евреи исчезли, они, что называется, "входят в моду". Иудаизм становится популярным, пейсы - модной мужской прической, а лапсердак - модной одеждой... Последний же оставшийся еврей вовсе не является носителем еврейских традиций и быстро из объекта почти религиозного поклонения превращается в преследуемого несчастного человека.

В случае с одесским мифом есть нечто похожее, хоть и не столь трагическое. Традиционных одесситов в Одессе все меньше (хоть и осталось некоторое количество, но...) Одесский же миф живет и побеждает, хоть и "наполнение" его - иное. Так, изучение "священного писания" одессита явно отошло на второй план, молодое поколение не читает ни Бабеля, ни, тем более, Катаева, даже песенок одесских не знают, потому и не поют.

Многие же из оставшихся одесситов, читавших всю "одесскую литературу" вовсе не являются адептами одесского мифа. Они одновременно - и настоящие одесситы и - "предатели" своего города. Хотя за сносимые исторические здания, как правило, заступаются именно они.

А миф существует в упрощенном, карнавальном варианте.

И, не забыть бы - туристическом. В этом смысле карнавальный вариант одесского мифа это то, что может принести городу прибыль. А деньги Одессе и одесситам нужны всегда, эта любовь к звонкой монете - тоже часть нашего мифа.

*

Если есть "священное писание" одессита, то должны быть храмы и религиозные общины. Это клубы и землячества, объединяющие тех, кто покинул Одессу.В самой Одессе они тоже существуют, но больше ориентированы "вовне". Наиболее авторитетная организация "Всемирный клуб одесситов" с филиалами, разбросанными едва ли не по всему миру (Китай, Уганда, Саудовская Аравия и пр. - не в счет). Старейшая же, по-моему, "Одеколон" (Одесская колония) в Москве. По крайней мере в 1966 году она уже существовала и я писал приветствие для этой общины в виде стилизации под одесскую песенку.

*

Живой организм состоит из клеток. Что является "клеткой" мифической Одессы, что есть протоплазма и ядро этой клетки?
Неделимая единица одесского мифа есть одесский двор. Вариант - одесская коммуналка. В какое-то время эта мифическая структура города более или менее совпадала с реальной. Начиная с шестидесятых годов строительство хрущоб (черемушки), а затем девятиэтажек и высотных домов изменило быт одесситов. Коммуналки еще существуют в центре города, типичный дворик на Молдаванке - не редкость, но большинство одесситов живет в ячейках современных термитников.Ядром "клетки" мифической Одессы являются отношения соседей - крепкая дружба, жизнь одной интернациональной семьей... Дружба может прерываться колоритными скандалами с заламыванием рук и демонстрацией всего богатства "одесского языка", где в одной фразе "байстрюк" (ублюдок, укр.) может соседствовать с "штинкер" (вонючка, идиш) и польским "пся крев". Но скандалы завершаются миром, одна из конфликтующих сторон угощает вторую фаршированной рыбой (одесский миф имеет и свою кулинарную книгу, при этом блюда из этой книги реально существуют и, думаю, этот аспект мифа окажется наиболее устойчивым, рюмочка домашней наливки (вишневка) довершает примирение... Но если кто-то в беде или у кого-то радость, все объединятся, все будут радоваться и горевать вместе.

*
Всем двором отпразднуют свадьбу, всем двором похоронят и помянут.

"Где рождения справляют, и навеки провожают всем двором". Эту песню поет Анжелика Варум, и песня не имеет отношения к Одессе. Сейчас она завершает популярную смеховую передачу "Городок". Городок, конечно, не Одесса. А вот авторы "городка" имеют к Одессе непосредственное отношение. Правда, Ира?

*

Действие одесской литературы должно разворачиваться внутри двора или внутри коммунальной квартиры. Роман А.Львова так и называется "Двор". Пьеса, написанная тремя одесскими авторами называлась "Старые дома". Действие рассказов нескольких писателей Одессы разворачивается опять-таки в типичном одесском дворике. Да и сам я мало ли написал стихов, где одесский дворик - декорация и лирический герой одновременно...

Все, что вне двора, считай, вне Одессы, по крайней мере - вне одесского мифа, это уж точно.

*

Имеет ли Валентин Катаев отношение к одесскому мифу? История Пети и Гаврика мифологична по своей природе. Два мальчика, принадлежащие к разным социальным слоям общества (принц и нищий), но объединенные не просто дружбой, а чем-то большим, сюжет восходящий к архетипу "Близнецов". Хотя образцом для В.К. были, конечно, не индейские мифы, а, скорее, "Приключения Тома Сойера". Воспроизведенная на фоне революционных событий в Одессе 1905 года, мифологема срослась с другим мифологизированным сюжетом - фильмом Эйзенштейна. В Одессе установлен памятник Пете и Гаврику - чего же нам еще?
Но важнее всего - отношение "сознательного одессита" к личности Валентина Катаева. Оно навсегда останется положительным - несмотря ни на что. Ни на многолетнее приспособленчество самого подлого свойства, ни на подписи под позорными письмами, ни, наконец, на ложь и самовозвеличивание в его поздних книгах (правда, впрочем, прорывалась через оболочки поздних фантазий и - прорвалась наконец, имеется в виду повесть "Уже написан Вертер").
Подпись под письмом, протестующим против намечавшегося сноса одесских дач, затмила в наших глазах подписи писателя под иными обращениями советской поры. Одесские дачи, как и одесские дворы много, много значат для одесского мифа.

*
Впрочем, дачи в большинстве своем уже снесены. Облик Большого Фонтана, как и всего побережья, изменился до неузнаваемости.
Но если годами не появляться в этом районе, можно жить иллюзиями безвозвратного прошлого.

*

Представьте себе девять томов под названием "Врачебная Одесса". Представили? У Вас богатое воображение. А теперь представьте себе девять томов под названием "Бандитская Одесса". И представлять не нужно - иди в книжный магазин, или, лучше на книжный рынок и покупай, если только найдешь, а то быстро раскупается!

К чему это я? Автор "Бандитской Одессы" - известный врач, сын выдающегося ученого, да и сам - профессор. Надеяться, что какой-либо вор в законе сделает ответную любезность и напишет многотомный труд об одесской медицине не приходится...

*

А вот для меня доктор Пирогов, давший имя Медицинскому Университету, ничем не хуже Мишки Япончика. Если и отрывал руки-ноги, то на войне, ампутировал, применяя, кстати, наркоз. Мишка и подручные его к наркозу не прибегали... И Сеченов, трудившийся в Одессе, тоже не чета Мишке. Хоть и теорию Сеченова я не люблю, и голов лягушачьих физиолог отрезал несчетно, хоть французский ресторан открывай при его лаборатории. Но лягушка - не человек...

*
Сеченов говорил, что все наши чувства и мысли суть - рефлексы.

У меня есть некий врожденный, безусловный рефлекс на уголовщину: отвержение и отвращение. Одесский миф избирательно подавляет этот, на мой взгляд, важнейший рефлекс.

Вот, даже в "Ликвидации", следователь Гоцман с урками борется, и в то же время их уважает. И Утесов, на концерте которого в Одесском оперном (от слова "опер"?) арестовывают воров в законе, просит прошения у... Одессы. Это, впрочем, миф об Утесове. Но и реальный Утесов едва ли не главный музоформитель одесского мифа. Впрочем, о музыке - особый разговор.

А пока - реальное воспоминание. В лихие девяностые был у Одессы "крестный отец" по кличке Карабас. Влияние его в городе в то время трудно переоценить. Говорят, что и крупные чиновники у него на ковре бывали. Так вот, на каком-то одесском мероприятии КВН-щики пошутили: венок "Дерибасу от Карабаса".

И все смеялись, честное слово.